Говорят: возможно разделение граждан­ского элемента от религиозного...

Говорят: возможно разделение граждан­ского элемента от религиозного...

Из письма сщмч. Вениамина Романовского. Говорят: возможно разделение граждан­ского элемента от религиозного. Это или за­блуждение, или софизм.
   Социализм в от­влеченном представлении есть чисто эконо­мическая система. Многие поэтому думают, что экономическую жизнь можно построить, совершенно не касаясь религии. В одном и том же обществе могут существовать – ре­лигия сама по себе, а экономическое построение само по себе. В продолжении своем эта мысль будет говорить, что один и тот же че­ловек правой рукой может делать религиоз­ные дела, а левой, независимо от правой, – экономические, разрабатывать чисто эконо­мическую сферу жизни по желанию, по са­мым разнообразным системам.
   Такое представление основывается на другом пред­ставлении, что душа человека свободно де­лится на две сферы. В одной человек живет в Боге и религии, в другой – с одним толь­ко миром: гражданским, светским, земным. В последней части религия не требуется. Обе части живут параллельно, но и могут обходиться одна без другой.
   Представление о таких двух существованиях в душе – религиозном  и безрелигиозном – в основе своей неверно. Этот параллелизм и раздельность двух существований – в абст­ракции. Реально, конкретно его нет и быть не может.
   Для верующего, для христианина это невозможно потому, что к нему идет требование Христа – возлюбить Бога всем сердцем, всею душею, всем разумением (Мф. 22, 37), всею крепостью (Мр. 12, 30); не часть души, а всю душу, не духовную толь­ко, но и физическую "всю крепость" христианин должен отдать Богу. В душе вся жизнь – и вечная, и земная. Всю жизнь: и вечную, и земную, и духовную, и матери­альную – должно отдать Богу.
   И когда бу­дет строить жизнь земную христианин, он всюду подведет религиозную основу, всюду даст религиозное окружение, всюду вклю­чит религиозный элемент. Хотя бы имел дело с самыми материальными делами и пред­метами, христианин говорит: "Все во славу Божию". Когда будет строить жизнь неве­рующий, он не сможет взять лишь часть жизни для своего чисто экономического строения. Он будет стремиться взять не­пременно всю жизнь для безрелигиозного строения.
   Неверующие строители щедры на обещания полной религиозной свободы, то есть очень словоохотливо обещают предо­ставить некоторую часть жизни для любой религии с тем, чтобы всю остальную часть жизни занять исключительно безрелигиоз­ным содержанием. Но такие обещания, во-первых, неприемлемы уже по самой приро­де своей: безрелигиозность, какая бы она ни была, не применима для религиозности; во- вторых, эти обещания никогда не выполняются неверующими строителями жизни. Исполнение обещаний полной свободы и здесь возможно скорее только в абстракции.
   И религия, и атеизм в природах своих име­ют одинаковое свойство – центробежную силу расширения. И религия стремится объять всю жизнь, одинаково и атеизм, да­же в большей степени, стремится захватить себе жизнь. Атеизм может здесь преуспевать гораздо более, чем религия, ибо у атеизма больше средств и способов для дости­жения целей, нежели у религии. Религия пользуется одной лишь внутренней силой убеждения. Противно религии принуждать к религии. Для атеизма все позволено, кон­чая всеми видами насилия. Ими атеизм все­гда и пользуется для своего распростране­ния. Религиозная свобода поэтому наиболее представляется всегда религиозными пра­вителями, нежели атеистами.
   Но представим атеистическое правитель­ство с идеальной терпимостью к религии. Это мало изменяет дело нашего вопроса. Христианин, как и верующий всякой другой религии, никогда не может удовлетвориться и примириться с атеистическим правлени­ем. В религии человек не изолирован от ок­ружающей его жизни – семейной, общест­венной и государственной. Религия не есть отдельная клеточка при многих других клетках организма.
Христианин, как чело­век, является членом семьи, общества, госу­дарства. Когда весь организм строится безрелигиозно, существенно затрагивается ре­лигиозность человека. Он знает: "Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии. Аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий" (Пс.126:1). Поэтому без­религиозное настроение жизни, хотя бы и самое терпимое к религии, хотя бы и при самом возможном разделении материально-гражданской стороны от религиозной, прин­ципиально не может быть приемлемо для христианина и человека всякой другой ре­лигии. Неприемлемость усиливается тем еще, что с виду чистая безрелигиозность есть в действительности настоящее богобор­чество, задающееся целью произвести полное уничтожение религии, Христианства в особенности. <...>
   Идеологи­чески исход для Христианства в атеистичес­ком государстве – уход из мира, из атеис­тического государства. (Но куда? Некуда.) Христианину остается скорбеть и терпеть, покоряться действительности. Покоряется не идеологически – он хранит свои принципы как святыню. При наличной действительно­сти это хранение – идея его жизни. Какой смысл? Христианин верит в Промысл. Бог ведет человека неуклонно к поставленным целям мироздания.

Написать комментарий