Монашество есть блаженство
Преподобный Варсонофий Оптинский
О монашестве
Некоторые спасаются в монастырях, иногда их упрекают в
эгоизме. «Подумайте, — говорят, — такой-то поступил в монастырь! Он делал в
миру столько добра, то-то и то-то, так много приносил пользы и вдруг все
бросил. Это просто грех!» Не слушайте подобных речей. Если Господь призывает
человека на служение Себе в иноческом чине, то надо все бросить и последовать
призыву Божию. Впрочем, и в миру спасаются, но с большим трудом. В житиях
святых рассказывается про двух сестер, из которых одна пошла в монастырь, а
другая вышла замуж, и обе они спаслись. Правда, та, которая пошла в монастырь,
получила высшую награду от Господа, но спасение получили обе. Но как спастись в
миру, когда там так много соблазнов? Апостол говорит: «Не любите мира, ни яже в
мире» (1Ин. 2, 15). Впрочем, здесь нужно оговориться: под словом «мир»
подразумевается не вселенная, а все низменное, пошлое, скверное, греховное.
Можно жить и в миру, и вне мира.
...Монашество есть внешнее и внутреннее. Миновать внешнее
нельзя, но и удовлетвориться им одним тоже нельзя. Одно внешнее без внутреннего
даже приносит вред. Внешнее монашество можно уподобить вспахиванию земли. Сколько
ни пахай — ничего не вырастет, если ничего не посеешь. Вот внутреннее
монашество и есть сеяние, а пшено — молитва Иисусова. Молитва освещает всю
внутреннюю жизнь монаха, дает ему силу в борьбе, в особенности она необходима
при перенесении скорбей и искушений...
...Иночество есть великое безбрежное море, исчерпать или
переплыть его невозможно. Это непонятно человеку, не вступающему на этот путь,
практика нужна. Пред вами огромная завеса, и она начинает перед вами с нижнего
уголка чуть-чуть приподниматься. Вся мудрость земная, правда, имеет некоторый
смысл и цель, главным образом, для доставления удобств в земной плотской жизни,
по сравнению же с иночеством есть ничто, или лучше сказать, копейка по
сравнению с миллиардом рублей. Один известный мне человек, высокообразованный,
получивший европейское образование, был в Московском университете, и в Лондоне,
и в Париже. Поступив в монастырь, он пишет своему мирскому другу, товарищу по
учению, что он до сих пор ничего не понимал. Так дивно глубок смысл иночества.
А назначение инока еще выше. Святой апостол Павел говорит, что в будущей жизни
будут различные степени блаженства: «Иная слава солнца, иная слава луны, иная
звезд; и звезда от звезды разнится в славе» (1 Кор. 15, 41). Этих степеней
миллиарды, говоря по человеческому разумению, неисчислимое количество, и инокам
принадлежит первая. А схимонахи, конечно, достойно своего звания живущие, будут
в числе Серафимов. Вот как велико назначение инока. Поэтому как вы должны
благодарить Бога, что Он привел вас сюда в скит. Ни на минуту не подумайте,
что вы сами пришли: «Никто не может прийти ко Мне, аще Отец Мой Небесный не
привлечет его» (Ср.: Ин. 6, 44). От Бога дана вам свобода, и с вашей стороны
было лишь свободное произволение. Вы только не противились, когда Он, взяв вас
за руку, повел сюда. Господь спасает нас, а не мы спасаемся, но Он, Милосердый,
спасает нас при нашем на то желании. Итак, благодарите Бога. Вы сами видите,
как много людей погибает в миру, сами поразмыслите теперь, за что Господь
оказал вам такую милость, что привел вас сюда в монастырь, в наш укромный тихий
скит! Да! Только при помощи Божией можно проходить этот тесный, скорбный путь.
...На первый взгляд кажется, что есть какое-то противоречие:
с одной стороны, этот путь исполнения заповедей Господних есть легкий и благой,
а с другой, он — тесный и прискорбный. Да, он тесен и прискорбен только для
тех, кто вступает на него или с принуждением, без внутреннего расположения,
или из-за каких-либо иных целей, кроме спасения души. Для таких он тяжел. А для
тех, кто становится в ряд иноков с чистым желанием и намерением служить Господу
Богу в духе и истине, — он легок. Правда, бывают скорби, но это — облачка на
чистом, лучезарном небе.
Вопрос: «Меня иногда смущали мысли о том, что монашество
уклонилось от своего идеала». Ответ: «Да, да уклонилось, однако диаволу и это
не очень нравится, коли он так восстает против современного монашества. Этим
монашеством держится весь мир. Когда монашества не будет, то настанет Страшный
Суд».
...Вы пришли сюда искать Бога, и все ищут Бога. Найти Бога — это цель монашеской жизни... можно и жить в монастыре, да не быть монахом, ничего не достигнуть... Все ищут Бога. Вот и художники в области поэзии, живописи, особенно музыки, — все желают найти Бога. Да не так искали. Как искать Бога? Соблюдением заповедей, особенно смирением, поступать в монастырь. А они не хотели соблюдать заповеди, особенно не хотели смиряться, хотели пройти как-либо переулками, поближе, покороче. Знаете стихотворение Пушкина «Пророк»? Там он говорит: «В пустыне мрачной я влачился». Пустыня — это жизнь, он это понимал, что жизнь — пустыня. Влачился, да прямо ползал всем телом. Далее: «И шестикрылый Серафим на перепутье мне явился». Затем Пушкин рисует картину посвящения ветхозаветного пророка. Кажется, говорится так, что он постиг и «Херувимов горнее стремленье и гад морских подводный ход». Ангелы чисты, они только «горняя мудрствуют». А у нас есть и гад морских подводный ход. Эти два течения идут в нас параллельно. Но должно стараться только «горняя мудрствовать». Это не сразу достигается, а только ход морских будет все тише, и можно достигнуть того, что будет только одно горнее стремленье, а те гады нырнут в бездну и исчезнут. Да, этого можно достигнуть. Вот, я вам и говорю: смиряйтесь и смиряйтесь.
<У Игнатия Брянчанинова> все на одном и том же, на
молитве Иисусовой. Какая ширина! Теперь вы видите это. А прежде, может быть,
видели в монашестве, как и большинство мирских, одну редьку, квас и глубочайшее
невежество. Да и понятно. «Чашу жизни вкусите и видите, яко благ Господь». Да,
надо вкусить, и тогда уже увидишь, какое блаженство...
.Монашество... есть блаженство, какое только возможно для
человека на земле, выше этого блаженства нет ничего. И это потому, что
монашество дает ключ ко внутренней жизни. Блаженство внутри нас, надо только
открыть его. Полное блаженство на небе, в будущей жизни оно только
продолжается...
Есть два монашества: внешнее и внутреннее..., внешнее, так называемое клобуковое монашество, приобрести легко, как святой Иоанн Лествичник пишет: сделать внешнего монаха легко, но трудно сделаться внутренним монахом. Это внутреннее монашество может быть даже в миру, хотя именно «только может». И об этом-то внутреннем монашестве теперь так редко говорят, почти не имеют никакого понятия...
