Если желаем живота вечного, будем отрешаться от пристрастия к жизни временной
Поучение в Неделю 30-ю по Пятидесятнице святого праведного Иоанна Кронштадтского
И вопроси Его (Иисуса Христа) некий князь, глаголя: Учителю благий! что сотворив живот вечный наследствую? (Лук. 18, 18).
Этот весьма важный, жизненный вопрос, предложенный Иисусу Христу одним из начальников иудейских, разрешен впоследствии времени, на пространстве веков, святыми угодниками Божиими самым положительным, решительным и достойным общаго подражания способом: усердным исполнением заповедей Христовых, презрением к здешней суетной жизни и к многострастной плоти, крайним прилежанием о душе, существе безсмертном, и безвозвратным стремлением к жизни вечной.
Примеров тому неисчетное число и в древния и средния и новыя времена. Но послушаем, какой ответ дал Иисус Христос князю или начальнику иудейскому на вопрос его: что сотворив живот вечный наследствую? Господь «отвечал ему: знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не крадь, не лжесвидетельствуй, почитай отца своего и мать свою. Он же сказал: все это сохранил я от юности моей. Услышав сие, Иисус сказал ему: еще одного недостает тебе: все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, и следуй за Мною. Он же, услышав сие, опечалился, потому что был очень богат. Иисус видя, что он опечалился, сказал: как трудно имеющим богатство войти в царствие Божие! ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольныя уши, нежели богатому войти в царствие Божие. Слышавшие сие сказали: кто же может спастись? Но Он сказал: невозможное человекам, возможно Богу (Лук. 18, 20-27)». На этих словах оканчивается нынешнее евангелие. Из сказаннаго видно, что всякий, кто хочет наследовать жизнь вечную, должен соблюсти заповеди, которых существо есть любовь к Богу и ближнему.
Иудейский начальник, по-видимому, соблюдал их и недалек был от царствия Божия, но на поверку оказалось, что ему недоставало одного и весьма важнаго подвига, а именно, оставить пристрастие к богатству, которое было идолом его сердца, удаляло от Бога и делало его жестокосердым к нищим, и из-за котораго он не мог искренно любить ни Бога, ни ближняго.
Вот что значит страсть к богатству! Она глубоко коренится в сердце человека и неприметно подтачивает духовную жизнь его, как червь древесный дерево. Человек, преданный страсти к любостяжанию, бывает, по-видимому, и благочестив, молится всегда Богу, хотя поверхностно, соблюдает наружное целомудрие, честность в сношениях и делах с соседями и согражданами, отвращается лжи и клеветы, — не прочь он и от милостыни, хотя по своему взгляду на нее, по своему понятию и вкусу или из тщеславия; — когда же потребуется от него жертва большая, требующая его самоотвержения и лишения некотораго, — когда небесная правда потребует от него, чтобы он сокрушил кумир, которому он усердно служил, который лелеял всегда, может быть, сам того не замечая, тогда оказывается, что он находится весь во власти этого кумира, т. е. любостяжания. Тогда он вдруг охладевает к Богу и ближним; тогда не столь дорога ему и вечная жизнь, о которой он прежде помышлял и которой желал; тогда страсть к богатству оказывается у него как бы раком, — известною болезнию в теле, — который глубоко врезался своими корнями смертоносными в сердце его и губит его. Все добродетели, которыя он прежде делал, заглушаются и как бы умирают, подобно семенам хлебным, заглушаемым дурною травою. Вот что называется, по известному народному присловию, «бочка меду, да ложка дегтю»: как заражает одна страсть все добрыя дела и разрушает их! — А когда такая опасность душе безсмертной от любостяжания, то явно, что надо искоренять его усердною милостынею, презрением к роскоши, умеренностию во всем, постом и молитвою, — убеждением себя в суете и тленности всего земнаго, в несравненном превосходстве благ вечных, непреходящих — пред благами тленными, грубыми, как дым исчезающими.
Поэтому, братия мои, мы должны исполнять не одну, не две или три только добродетели, — а все, по возможности, чтобы нам быть совершенными и не иметь недостатка ни в какой добродетели. Да будете совершенни и всецели, ни в чемже лишени (Иак. 1, 4), говорит святый апостол Иаков. Будите убо совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Матф. 5, 48), говорит Господь в Евангелии. Когда богатый юноша-начальник удалился от Господа с печалию, и Господь сказал, что трудно войти уповающим на богатство в царство небесное, то ученики Господни спросили с удивлением своего Учителя: кто же может спастись? Он сказал: невозможное человекам, возможно Богу. Это значит, что Бог может благодатию Своею смягчить и уврачевать и сердце любостяжательнаго богатаго, просветить очи сердечныя, ослепленныя корыстию, убедительно представить его уму и сердцу тленность и ничтожность земнаго богатства и вечность, несравненную красоту и сладость благ небеснаго царствия, которыя он может получить взамен земных благ, — и невозможное сделается для него возможным, — он будет щедро подавать милостыню нищим, коих прежде пренебрегал, будет преуспевать во всякой добродетели, восходить от силы в силу, и таким образом удостоится жизни вечной.
Примеров тому неисчетное число и в древния и средния и новыя времена. Но послушаем, какой ответ дал Иисус Христос князю или начальнику иудейскому на вопрос его: что сотворив живот вечный наследствую? Господь «отвечал ему: знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не крадь, не лжесвидетельствуй, почитай отца своего и мать свою. Он же сказал: все это сохранил я от юности моей. Услышав сие, Иисус сказал ему: еще одного недостает тебе: все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, и следуй за Мною. Он же, услышав сие, опечалился, потому что был очень богат. Иисус видя, что он опечалился, сказал: как трудно имеющим богатство войти в царствие Божие! ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольныя уши, нежели богатому войти в царствие Божие. Слышавшие сие сказали: кто же может спастись? Но Он сказал: невозможное человекам, возможно Богу (Лук. 18, 20-27)». На этих словах оканчивается нынешнее евангелие. Из сказаннаго видно, что всякий, кто хочет наследовать жизнь вечную, должен соблюсти заповеди, которых существо есть любовь к Богу и ближнему.
Иудейский начальник, по-видимому, соблюдал их и недалек был от царствия Божия, но на поверку оказалось, что ему недоставало одного и весьма важнаго подвига, а именно, оставить пристрастие к богатству, которое было идолом его сердца, удаляло от Бога и делало его жестокосердым к нищим, и из-за котораго он не мог искренно любить ни Бога, ни ближняго.
Вот что значит страсть к богатству! Она глубоко коренится в сердце человека и неприметно подтачивает духовную жизнь его, как червь древесный дерево. Человек, преданный страсти к любостяжанию, бывает, по-видимому, и благочестив, молится всегда Богу, хотя поверхностно, соблюдает наружное целомудрие, честность в сношениях и делах с соседями и согражданами, отвращается лжи и клеветы, — не прочь он и от милостыни, хотя по своему взгляду на нее, по своему понятию и вкусу или из тщеславия; — когда же потребуется от него жертва большая, требующая его самоотвержения и лишения некотораго, — когда небесная правда потребует от него, чтобы он сокрушил кумир, которому он усердно служил, который лелеял всегда, может быть, сам того не замечая, тогда оказывается, что он находится весь во власти этого кумира, т. е. любостяжания. Тогда он вдруг охладевает к Богу и ближним; тогда не столь дорога ему и вечная жизнь, о которой он прежде помышлял и которой желал; тогда страсть к богатству оказывается у него как бы раком, — известною болезнию в теле, — который глубоко врезался своими корнями смертоносными в сердце его и губит его. Все добродетели, которыя он прежде делал, заглушаются и как бы умирают, подобно семенам хлебным, заглушаемым дурною травою. Вот что называется, по известному народному присловию, «бочка меду, да ложка дегтю»: как заражает одна страсть все добрыя дела и разрушает их! — А когда такая опасность душе безсмертной от любостяжания, то явно, что надо искоренять его усердною милостынею, презрением к роскоши, умеренностию во всем, постом и молитвою, — убеждением себя в суете и тленности всего земнаго, в несравненном превосходстве благ вечных, непреходящих — пред благами тленными, грубыми, как дым исчезающими.
Поэтому, братия мои, мы должны исполнять не одну, не две или три только добродетели, — а все, по возможности, чтобы нам быть совершенными и не иметь недостатка ни в какой добродетели. Да будете совершенни и всецели, ни в чемже лишени (Иак. 1, 4), говорит святый апостол Иаков. Будите убо совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Матф. 5, 48), говорит Господь в Евангелии. Когда богатый юноша-начальник удалился от Господа с печалию, и Господь сказал, что трудно войти уповающим на богатство в царство небесное, то ученики Господни спросили с удивлением своего Учителя: кто же может спастись? Он сказал: невозможное человекам, возможно Богу. Это значит, что Бог может благодатию Своею смягчить и уврачевать и сердце любостяжательнаго богатаго, просветить очи сердечныя, ослепленныя корыстию, убедительно представить его уму и сердцу тленность и ничтожность земнаго богатства и вечность, несравненную красоту и сладость благ небеснаго царствия, которыя он может получить взамен земных благ, — и невозможное сделается для него возможным, — он будет щедро подавать милостыню нищим, коих прежде пренебрегал, будет преуспевать во всякой добродетели, восходить от силы в силу, и таким образом удостоится жизни вечной.
Апостольское чтение нынешняго дня служит как бы продолжением и пояснением, развитием евангелия, оно излагает пред нами целый лик добродетелей христианских: милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, мир, долготерпение, снисхождение и всепрощение, и главу и корень всех добродетелей — любовь. Оно читается так: облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто имеет на кого жалобу: как Христос простил вас, так и вы. Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства. И да владычествует в сердцах ваших мир Божий, к которому вы и призваны в одном теле, и будьте дружелюбны. Слово Христово да вселяется в вас обильно, со всякою премудростию; научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями, во благодати воспевая в сердцах ваших Господу (Кол. 3, 12-16). Итак, если желаем живота вечнаго, будем отрешаться от пристрастия к жизни временной и к благам временным, доколе не пришло время по необходимости оставить их, — и облечемся в любовь к Богу и ближнему, которая есть совокупность совершенства; будем держаться мира со всеми, без котораго никто не узрит Бога (Евр. 12, 14), и поучаться непрестанно в славословии в храме и дома. Аминь.
Источник: Полное собрание сочинений Протоиерея Иоанна Ильича Сергиева. Том 2-й. (Заключающий в себе полный годовой круг слов, поучений и бесед). — Издание второе, исправленное автором. — СПб.: Типография В. Ерофеева, 1894. — С. 700-704.
