СЕРБ – ХРИСТОВ, ОН РАДУЕТСЯ СМЕРТИ
Из жития святого диакона Аввакума
Святой мученик Аввакум родился в 1794 году в Кнез Поле под Козарой. Отца его звали Гавриил, а мать Божаной. При Крещении родители дали ему имя Лепое. Первые уроки благочестия он получил в родительском доме от своей благочестивой матери, которая всем сердцем желала, чтобы ее единственный сын был посвящен на службу Богу. Когда мальчик подрос, мать повела его в монастырь Моштаницу, чтобы он учился там книгам.
У ворот монастыря их встретил духовник обители отец Геннадий, который раньше был женат на тетке Лепое по отцу. Овдовев отец Геннадий принял монашеский постриг и привел с собой в монастырь своего сына Стояна. Подивившись красоте и благородству юноши, напоминавшего прекрасного Иосифа, отец Геннадий сразу же принял Лепое в святую обитель. Его добрая мать-вдовица не хотела расставаться со своим единственным сыном и осталась прислуживать при монастыре.
Одаренный юноша, быстро освоил грамоту и изучал божественные книги. К тому же он научился церковному пению, и прославял своим прекрасным голосом Бога день и ночь.
Так, преуспевая в добродетелях и святом послушании, молодой подвижник вскоре сподобился святого ангельского чина и получил в монашестве имя Аввакум. Достигнув 18 лет, он был рукоположен в сан диакона. Молодой диакон Аввакум со слезами возблагодарил Бога за то, что Он удостоил его служить святую службу с духовником обители, стоять перед Святым Престолом в алтаре и своими руками касаться Святых Божественных Таин.
В 1809 году сербы Боснийской Краины, под влиянием восстания Карагеоргия в Сербии, поднялись на борьбу. Начался так называемый Янчичев мятеж, который был жестоко подавлен. Тяжелые и невыносимые обстоятельства, сопровождавшие подавление мятежа, вынудили многих сербов бежать в леса и горы или перебираться в Сербию, Хорватию или Славонию. Игумен Моштаницы Геннадий Шувак, принявший активное участие в мятеже с другими священниками и монахами, целых три года скрывался от глаз турок и в конце-концов в 1811 году вынужден был покинуть Боснию и монастырь Моштаницу, у пепелища которого он периодически совершал богослужения. Взяв с собой своего сына Стояна и только что принявшего сан Аввакума с его матерью, отец Геннадий чуть больше года провел в Славонии. Затем они отправились искать прибежище поспокойней и, идя от монастыря к монастырю, добрались однажды до ворот Благовещенской обители в Трнаве в окрестностях Чачака. Игумен монастыря Паисий открыл им ворота и встретил их с большой любовью. Так как у него практически не было монастырской братии, то он принял скитальцев из Моштаницы с распростертыми объятиями. Святая обитель сразу же ожила согласным пением и красотой богослуженья. Но такая блаженная и богоугодная жизнь длилась короткое время.
Во время бунта Хаджи-Продана в 1814 г. турки схватили огромное число сербов, в оковах доставили в Белград и бросили в темницу. В первой партии прибыли диакон Аввакум и игумен Паисий, отправленный Джая-пашой в качестве дорогого подарка своему визирю. За колонной пленников шли измученные матери диакона Аввакума и игумена Паисия – Божана и Синджелия.
Пока пленники томились в темнице, Сулейман Скопляк-паша раздумывал над тем, каким мученьям подвергнуть бунтовщиков. Казнь должна была быть как можно изощренней для того, чтобы остальной народ надолго это запомнил и стал покорным. В итоге ему пришло в голову посадить всех живыми на кол.
Наступило 17 декабря 1814 года. Сулейман Скопляк-паша встал рано утром и, хлопнув в ладоши, позвал стражника. Когда тот пришел, визирь спросил его:
– Жив ли тот неверный, которого мне прислали в подарок из Чачака?
– Жив и здоров, благородных господин.
– А даете ли вы ему что-нибудь есть?
– Кусок хлеба и немного воды в день.
– Этого много! С сегодняшнего дня не нужно и этого, – строго сказал визирь, приказав приготовить длинный дубовый кол и поставить его у ворот башни Небойши.
Когда визирю сообщили, что его приказание исполнено, он повелел вывести игумена Паисия:
– Дайте ему этот кол, чтобы он нес его до места казни. Приведите с ним как можно больше пленников, чтобы они видели эту забаву.
Сам визирь тоже отправился к месту казни со своей свитой.
В то время как визирь давал распоряжения, а стражники выполняли их, диакон Аввакум пел в темнице своим прекрасным голосом церковное песнопение:
«С нами Бог! Разумейте языцы и покоряйтеся, яко с нами Бог.
Услышите до последних земли, яко с нами Бог…»
В непосредственной близости от него в углу коленопреклоненно, припадая лицом к земле и воздевая руки к небу, игумен Паисий возносил к Богу молитву, в которой просил сподобить его мученической кончины и подать силы для того, чтобы достойно совершить этот подвиг. Диакон Аввакум закончил песню и подошел к своему игумену. Став около него на колени, Аввакум слушал последние слова молитвы, на которые произнес: «Аминь и дай Боже». В этот момент раздался лязг замка, и скрип тяжелых темничных ворот прервал их молитву.
Стражник открыл ворота, ища глазами игумена Паисия. Увидев его, он вошел внутрь, схватил его за плечи, и, осыпая ругательствами, вытолкал из темницы. Диакон Аввакум побежал за игуменом до ворот и схватил его за правую руку, которую поцеловал в последний раз. Игумен Паисий успел только поцеловать его лицо орошенное теплыми слезами.
Идя к месту казни с колом на плечах в обществе других сербов, старый игумен Паисий ни чуть не смутился, потому что его душу наполняла вера и духовная сила, поданная Богом. Верный слуга Божий испытывал радость, что пострадает за Христа, Его Церковь и свой народ.
Визирь вышел и встал со своей свитой на специально приготовленном месте и смотрел, как пленники проходят через крепостные ворота. Когда все перешли через деревянный мост, визирь дал знак, чтобы они остановились и приступили к делу.
Прислонившись к тяжелому двухметровому колу, игумен Паисий спокойно наблюдал за тем, как двое турок копали специальное отверстие в земле. Когда все было готово, визирь хлопнул в ладоши, дав им знак продолжать. Один турок подошел к отцу Паисию и взял кол из его рук, а другие схватили его и крепко связали. Затем палачи потихоньку забили кол в тело отца Паисия. Когда кол был укреплен в земле, отец Паисий тихо произнес: «Слава Богу!», – и через некоторое время испустил дух.
И вот подошел черед Геннадия, Стояна и диакона Аввакума. Геннадий, чтобы сохранить жизнь себе и своему сыну, согласился перейти в мусульманство. О своем решении он сообщил и диакону Аввакуму, предложив отуречиться и ему, но Аввакум не хотел даже слышать об этом. Отвращаясь от них и их намерения, он указал игумену на священническое и национальное достоинство. Геннадия и его сына турки сразу же освободили, те стали мусульманами: отец получил имя Мулла Салия, а сын – Реджеп. Турки принуждали принять ислам и брата игумена Паисия, Димитрия, но он отказался. Тогда турки вывели его из темницы за городские стены, отсекли ему голову и насадили ее на кол.
Диакон Аввакум был юношей неописуемой красоты. Привлеченные ею, а также молодостью монаха, турки хотели обратить его в свою веру и сохранить ему жизнь. Но напрасно турки старались склонить Аввакума к принятию ислама: ни просьбы, ни угрозы не могли поколебать веры молодого подвижника. Презрев все земные блага, он молился Христу, Который невидимо укреплял его.
Не только турки уговаривали Аввакума принять мусульманство. Бывший его игумен и духовник Геннадий, а теперь Мулла-Салия, со своим сыном Реджепом посещали его в темнице, но он не хотел даже и говорить с ними.
– Сынок, Бог тебе в помощь. Не нужно безсмысленно умирать. Вот, Стоян и я...,
– обращался к нему Мулла-Салия.
– Нет, отче, я воин Христов. Смерть – это утешение для всех нас. Мы радуемся смерти.
Когда стало ясно, что попытки склонить Аввакума к принятию ислама так и останутся безуспешными, пробил и его час. Пришло и его время испить горькую чашу, подобно его учителю игумену Паисию.
И вот на рассвете, когда солнце озаряло своими лучами окрестности, тяжелые темничные ворота отворились и турки вывели диакона Аввакума на казнь, дав ему самому нести кол, на который его должны были посадить. Печальная процессия направилась в Калимегдану. За диаконом Аввакумом шла его убитая горем мать Божана, плача и тихо уговаривая его стать мусульманином. Но диакон смело нес орудие своей казни и на протяжении всего пути весело и громко пел песню:
Серб – Христов, он радуется смерти;
Страшен Божий Суд, он ждет и турок,
Делайте, вы, турки, что вам любо!
Скоро все вы тоже попадетесь, –
Бог свидетель мне и правда Божия.
Перед Калимегданом его сокрушенная горем мать громко заплакала о своем единственном сыне. Божана не могла справиться со своими материнскими страданиями и с полными слез глазами приступила к сыну с последней просьбой принять ислам и спасти свою молодую жизнь, уверяя его, что Бог ему простит, так как делается это подневольно! На такие слова Святой ответил матери песней:
За молоко благодарю тебя!
Но не благодарю за такую науку.
Будешь радоваться сыну,
А перед Богом будем прятать лица;
Смерть избавляет от всяких бед,
Цвет весенний распускается
после зимы.
Блажен тот, кто рано умирает,
Узнав меньше муки и грехов,
Тот, кому Бог и вера даны.
Придя на место казни, турки снова начали уговаривать Аввакума принять их веру, для того, чтобы не умереть раньше времени.
– А, в самом деле, умирают ли когда-нибудь турки? – смеясь, спросил их на это юноша.
– Да, конечно, умирают.
– Тогда все равно – сейчас или потом: чем раньше умру, тем меньше на мне будет греха, – решительно ответил Аввакум.
Когда стражник уже приблизился, чтобы исполнить страшную казнь, к Аввакуму подошел слуга визиря и в последний раз предложил отречься от Христа, но молодой исповедник остался непоколебим. Сказав, что смерть избавляет от всех бед, а прекрасней христианской веры на свете нет, он предложил туркам начать свое черное дело. Но турки смутились, что должны посадить на кол такого прекрасного и благородного юношу. Один из них выхватил ятаган и пронзил мученика Аввакума в самое сердце, чтобы облегчить страдальцу муки. Но тело мученика Аввакума турки все-таки насадили на кол между остальными мучениками при дороге, ведущей из Стамбула.
Так славно закончил свою земную жизнь юный мученик Христов диакон Аввакум. Турки так и не добились желаемого, а он до конца испил чашу страданий за Христа с радостной надеждой на нетленные блага вечной жизни. Слава ему во веки веков!
Диакон Аввакум был канонизирован на Архиерейском Соборе Сербской Православной Церкви 1/14 июня 1962 г., память совершается 17 / 30 декабря.
