Татарское население и Православная вера

Татарское население и Православная вера

... Масса татарского населения фанатично и враждебно смотрит на православие, но вместе с тем грубо и непривлекательно; возникающая татарская интеллигенция преподносит свой яд ехидный в виде позолоченных пилюль, литературно и галантерейно, и приводит в восторг нашу близорукую и бессердечную интеллигенцию. Это гораздо опаснее фанатизма, а в соединении с ним есть сила великая, тем более, что у нашего-то заправляющего класса нет ни усердия к православию, ни основательных религиозных и государственных понятий. Обращу Ваше внимание еще на то, что Гаспринский - издатель «Тарджумана» (Переводчика) в Бахчисарае преследует цели: во-первых, распространить между магометанскими подданными Русской Империи европейское просвещение на магометанской основе, магометанские идеалы подкрасить европейским образованием; во-вторых, все многомиллионное и разноместное и частью разноязычное население магометан в России объединить и сплотить (пример - немецкое объединение); в-третьих, уложить посредством своего органа для всех в России магометан тюркского корня язык османский. И что же оказывается теперь? Я слышал, что в Казани с года на год умножаются турецкие газеты и учебники, по приему и содержанию европейские, а по языку османские. Значит, Гаспринский и Кº хотят провести к татарам европейское образование, но только отнюдь не через Россию. Не правда ли, план составлен искусно и основательно. И то не без хитрости, газета «Переводчик» издается на двух языках - русском и турецко-татарском; листок этой газеты, если Вы его развернете, с одной стороны представляет сплошь русское писание, а с другой стороны все сплошь татарского писания одного содержания с русским. Я не сличал татарского текста с русским переводом, не думаю, чтобы они друг от друга явно отступали, - за тем следит цензура; но никакая цензура не изменит ума и сердца газетчиков, пропитанного чужими идеалами; а в глазах русского общества русский перевод татарской газеты внушает доверие и даже интерес. И так татарская интеллигенция, замазывая русские глаза мнимым рационализмом или либерализмом, усиливается, [чтобы] создать мусульманско-культурный центр в России. 

Невольно приходит на мысль Уфимское (Оренбургское) магометанское собрание с муфтием во главе, [которое] есть религиозно-административный центр всех в России магометан, кроме Крыма и Кавказа; если изъяты из его ведения киргизские муллы, то сердце их тянет к нему по старой привычке. И так не может ли этот центр Уфимский соединиться с тем татарско-культурным центром? Полагаю, что очень может; дело будет зависеть от личного состава Духовного собрания. Теперешний муфтий Тевкелев8, хотя отчасти и фанатик, но старого времени степной русско-татарский помещик, внешне отшлифованный, а образования и русского, и татарского - недалекого, он не может усвоить и полюбить новейшие прогрессивные идеи, да и стар он, и дряхл. До него муфтии были просто татары, даже без русской отшлифовки и без магометанской науки: какой-нибудь петербургский разносчик втирался в военные муллы, а потом при покровительстве департаментских чиновников попадал и в муфтии. Но в собрании находятся трое кадиев, выбираемые из мулл Казанской губернии, собственно муллами из своей среды. Жалованье кадиям казенное, малое (250 руб.?). Они и пробавляются подачками от ставленников своих (они должны дать ставленникам экзамен и аттестат, за что и платится по нескольку рублей). Солидные муллы гнушались этого места. Теперь же (слышал я) выбран в кадии под влиянием казанских купцов-татар мулла по своему ученый и фанатик; для безбедного содержания ему в Уфе казанские купцы от себя назначили 600 рублей в год в прибавку к казенному жалованию. В. В. Радлов9 (т. е. инспектор магометанских школ Казанского учебного округа) печалуетсяIV , что таким образом к религиозно-административному центру выдвигается мулла Салихов10 (фамилия избранного), ученый и фанатик и жестокий враг русско-татарских школ Министерства народного просвещения. Это может быть, но в придачу к тому выскажу свои соображения. И прежде были в Казани богатые и усердные к магометанству купцы, но никогда не вступались в дела своего Духовного управления, хотя щедро жертвовали на мечети и медрессы. Откуда же теперь вдруг явилось такое усердие в казанских купцах-татарах? Я полагаю, что в этом новом явлении кроется влияние панмусульманских идей татарской интеллигенции, частнее Гаспринского и Кº. Говорят, что выбор муллы Салихова можно кассировать на основании протеста или отдельного мнения советника Губернского правления, представленного в министерство. Воспользоваться этим поводом было бы, кажется, не бесполезно, чтобы несколько ограничить придумчивость татар, способных обольстить своей мнимой цивилизацией даже бдительное око власти подобно тому, как при кончине мира ложные пророки великими знамениями будут прельщать и избранных. Но отстранивши одного, дело не прекращается, будет избран другой, и если уже не возникла, то в будущем возникнет мысль у татар - воспользоваться уфимским центром. Что же это за центр - этот кошмар, который не дает нам покоя ни днем, ни ночью? Кто его выдумал? Ни в Алкоране, ни в Шариате нет ему основания; русское муфтийство с Магометанским собранием выдумала Императрица Екатерина II по соображениям политическим и в свое время без сомнения основательным и полезным, по образцу православных архиереев с консисториями. Но власть архиерея ограничивается епархией, а уфимский муфтий является чем-то вроде патриарха. Притом теперь уже времена изменились, враждебные чуждые элементы стремятся создать себе центр или прицепиться к готовому центру. Знаете ли, мне что пришло в голову? Уничтожить уфимский центр, т. е. отменить существование Уфимского магометанского собрания и муфтия, предоставив в прочем нынешнему муфтию Хаджи Тевкелеву доживать свой век в муфтийском сане. А все дела относительно испытания мулл, разводные и т. п. распределить по местным губернским правлениям, под высшим наблюдением департамента исповеданий11. А муллы, как специалисты шариата, будут участвовать в губернском правлении, о чем может быть составлена очень сносная инструкция.

N. В. Опять считаю нужным убедительнейше просить Вас вышеизложенные сведения и соображения никому не сообщать, а иметь их самим в виду и при случае воспользоваться ими. Особенно же прошу не писать об этом в Казань никому. А вопрос об отменении муфтийства следовало бы возбудить ex motu proprioV и это было бы, по моему мнению, весьма полезно и даже необходимо.

На днях продолжу речь свою сегодня начатую, но на перед скажу: все должно быть в глубокой тайне. […]VI суть. Нужно последовать примеру Богоматери: Она, Владычица, соблюдавшая все глаголы в сердце своем.
Я здесь никому не сообщаю своих мыслей, иначе пропадешь. Мы все печатаем и ораторствуем громко; наши супостаты нас подслушивают и перечитывают и наши замыслы заблаговременно разрушают.
Вашего Высокопревосходительства преданный слуга Н. Ильминский.
НА РТ, ф. 968, оп. 1, д. 79, л. 52-56.


ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Ранее это письмо было опубликовано с сокращениями и редакторскими правками (см.: Письма Николая Ивановича Ильминского к обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву. – Казань, 1895. – С. 61-66).
2. Черняев Михаил Григорьевич (1828-1896) - известный политический деятель, генерал русской армии. В 1882-1884 гг. возглавлял администрацию Туркестанского генерал-губернаторства.
3. Речь идет о ревизии действительного тайного советника Ф. К. Гирса 1882 г., на основе которой было проведено существенное преобразование управления Туркестанского края.
4. Фон-Кауфман Константин Петрович (1818-1882) - военный и политический деятель, первый генерал-губернатор Туркестанского края.
5. По всей видимости, речь идет об Куне Александре Людвиговиче (1840-1888), известном востоковеде, исследователе Средней Азии, в это время служившем в Туркестанском крае.
6. Речь идет об Остроумове Николае Петровиче (1846-1930), ученике и близком друге Н. И. Ильминского. В 1877 г. по предложению последнего Остроумов был назначен инспектором училищ Туркестанского края. Он является известным представителем Казанской миссионерской школы исламоведения.
7. Эти письма были опубликованы (см.: Исхаков Р. «Ислам как религиозное учение не заслуживает упрека в деспотизме или нетерпимости…» // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2010. – № 3/4. – С. 203-210).
8. Речь идет о Тевкелеве Салимгарее Шангареевиче (1805-1885), занимавшем должность муфтия Оренбургского магометанского духовного собрания в 1865-1885 гг.
9. Радлов Василий Васильевич (Вильгельм Фридрих) (1837-1918) - известный тюрколог, в 1872-1884 гг. занимал должность инспектора татарских, башкирских и киргизских школ Казанского учебного округа.
10. Речь идет о Салихове Мухамеде, исполнявшем временно должность муфтия Оренбургского магометанского духовного собрания после смерти С. Ш. Тевкелева.


I В 1895 г. по инициативе К. П. Победоносцева в Казани были опубликованы адресованные ему письма Н. И. Ильминского в сборнике: «Письма Николая Ивановича Ильминского к обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву».
II Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 13-11-16010.
III Здесь и далее выделения чертой соответствуют выделениям в документах (подстрочные примечания и примечания после текста документов авторов вступительной статьи).
IV Так в документе.
V По собственной инициативе (лат.).
VI Неразборчиво.


Из письма Н. И. Ильминского К. П. Победоносцеву

Написать комментарий