СЛОВА БЫВШЕГО МУСУЛЬМАНИНА, ВЕРНУВШЕГОСЯ В ХРИСТИАНСТВО

СЛОВА БЫВШЕГО МУСУЛЬМАНИНА, ВЕРНУВШЕГОСЯ В ХРИСТИАНСТВО

Многие, наверное, помнят, как несколько лет назад мусульманские СМИ провели рекламную кампанию, предъявив публике сразу троих бывших православных священников, принявших ислам: сначала Владислава Сохина, затем Сергея Тимухина и Михаила Киселёва. Интервью с последним было красноречиво озаглавлено: "Cвященники выбирают ислам. Случайность или тенденция?"

В самом интервью говорилось, что "в 2006 году, по милости Аллаха, как говорит Михаил, он исповедал себя мусульманином, приняв имя Микаэль". Это интервью было опубликовано на многих сайтах, и на ещё большем количестве форумов мусульманские участники с радостью на него ссылались.

Однако 7 ноября 2007 года бывший священник Михаил Киселев умер в г. Таганрог от долгой и тяжёлой болезни. До этого он успел с покаянием вернуться в христианство и был погребён по православному обряду. От близких Михаила было опубликовано письмо, которое проливает свет на его подлинную судьбу, а также даёт возможность многое понять о мусульманских PR-технологиях.

В указанном мусульманском интервью, где уделяется много внимания биографии Михаила Киселёва, замалчивается примечательный факт: то, что он не являлся клириком Русской Православной Церкви. Он был рукоположен в Иркутской епархии Русской Православной Церкви в 1994 г., но четыре года спустя ушёл в раскол – "Украинскую Автокефальную Православную Церковь" и уехал на Западную Украину. Именно как клирик УАПЦ Михаил и принял ислам в прошлом году.

Казалось бы, почему так упорно скрывали этот факт мусульманские пропагандисты, если их целью было просто известить о принятии ислама очередным священником? Но они, очевидно, понимали, что если не скрыть этого факта, то православные христиане канонической Церкви отнесутся к нему иначе. Он их меньше заденет. А мусульманским пропагандистам, видимо, нужно было задеть именно Русскую Православную Церковь, для чего они и составили интервью таким образом, чтобы создавалось впечатление, что Михаил Киселёв перешёл в ислам не из раскольников-автокефалистов, а прямо из Московского Патриархата.

Уход из Православия в раскол – не меньшая трагедия, чем уход в ислам
. В любом случае человек оказывается вне Церкви Христовой. И то, что раз отступив, человек может отступить ещё дальше – вполне естественно. Здесь видна параллель с другим "рекламным" случаем – бывшим священником Сергеем Тимухиным, который из Русской Православной Церкви ушёл в лютеранство, а уже из него – в ислам. Причём, по словам лютеран, он несколько раз переходил из конфессии в конфессию и чуть ли не во всех их был лишаем сана. Это обстоятельство мусульманские пропагандисты также "благоразумно покрыли молчанием".

Вообще же перед нами довольно типичная картина, – согласно некоторым исследованиям, большинство христиан, переходящих в ислам, как правило, до этого уже меняли деноминацию.

Но вернёмся к Михаилу Киселёву. В интервью, которое было будто бы проведено с ним, есть ряд примечательных расхождений с действительностью. Во-первых, "Михаил" говорит, что "служил в Полтавской епархии". Однако в Полтавской епархии такого священника никогда не было. Михаил Киселёв служил на Западной Украине.

Но это мелочи. А вот кое-что поинтереснее.

В интервью говорится: "Закончил отделение религиоведения Харьковского Государственного Университета", а на вопрос, "что все-таки повлияло на Ваш выбор?" указываются открытия, полученные Михаилом во время учёбы на этом отделении: "Во время учебы, как религиовед по специальности, я теоретически изучал не только ислам, но стремился узнать и другие направления христианства, думая, что, возможно, истина там. Я полагал, что в одном месте, в одной конфессии есть искажения, отступления, но в других направлениях христианства можно найти порядок, истину. Но, внимательно изучая различные направления христианства, я убедился, что и там ничего этого нет".

Согласитесь, текст так и подталкивает к выводу, что учёба на отделении религиоведения Харьковского Госуниверситета стала поворотным моментом для религиозной жизни бывшего священника?

Тем удивительнее узнать, что Михаил Киселёв никогда не учился в Харьковском Университете, равно как и ни в каком ином ВУЗе, довольствуясь средним образованием.

Но "если невозможно защищать или рекламировать ислам, не прибегая ко лжи, – то стоит ли защищать и рекламировать такую религию?" Как бы то ни было, пора, наконец, дать слово близким Михаила, которые рассказывают несколько другую версию его обращения в ислам.

"В 2004 году в связи с очень тяжелой болезнью (диабет), которая сейчас привела его к смерти, он стал лечиться у народного целителя, в результате чего самочувствие его резко ухудшилось, появилась неадекватность в поведении. Произошел конфликт с епископом, а знакомые мусульмане предложили ему помощь в обмен на использование его имени. Конечно, не исполнили своих обещаний. Он рассказывал, что от него требовали публичной борьбы с христианством, но он как смог уклонялся. В результате, близко узнав современный ислам, бывший батюшка… принес покаяние. Он был воссоединен со Христом, – как мирянин. Он хотел публично покаяться, но побоялся мести магометан".

Близкие Михаила пишут, что "покаяние за уклонение в ересь магомедову" он принёс перед архиереем УАПЦ. Следовательно, насколько можно судить, скончался он вне канонической Церкви, в расколе – если только не произошло ещё одного акта покаяния непосредственно перед смертью, о чём может быть известно лишь Богу.

На вопрос, которым озаглавили мусульманские пропагандисты составленное ими интервью с Михаилом Киселёвым, – про "священников, выбирающих ислам", – можно дать ответ. Это не случайность и не тенденция. Это трагедия. Чтобы в том убедиться, достаточно посмотреть основные вехи судьбы Михаила Киселёва:

Детство в Сергиевом Посаде. Воспитание в религиозной семье. Служба в армии. Желание служить Богу. Принятие монашества. Получение свяшенного сана. Отступничество в раскол. Тяжёлая болезнь. Обращение к "народному целителю". Ухудшение болезни. Отпадение в ислам. Запоздалое раскаяние. Смерть.

Заканчивается упомянутое интервью тем, что на вопрос корреспондента о пожеланиях своим бывшим единоверцам, Михаил отвечает: "я желаю им искать истину, не останавливаясь; тем, кто продолжает искать – ее найти; а тем, кто никогда не думал о том, что нужно искать истину и знать, – быстрее пробудиться и начать искать".

Это подавалось как слова бывшего христианского священника, принявшего ислам. Теперь это стало словами бывшего мусульманина, вернувшегося в христианство.

 

* * *

 

Отметим также, что Русская Православная Церковь всегда проводила миссионерскую деятельность, дабы уберечь православных от гибельного для души перехода в ислам.

Миссионерская деятельность Казанской духовной академии до революции. Противомусульманское отделение.

Миссионерскую политику по отношению к иноверцам стало проводить царское правительство Российской империи с середины XIX в. С этого времени (по нач. XX в.) исламоведение превратилось в одну из ведущих отраслей отечественного востоковедения. Особая роль в изучении ислама принадлежит Казанской духовной академии, студенты и преподаватели противомусульманского отделения которой являлись первыми в России профессиональными миссионерами-исламоведами. Ключевым направлением в изучении ислама казанскими миссионерами была разработка вопросов, связанных с личностью Мухаммада и критикой Корана.

 

 

Казанская духовная семинария

 

Казанская духовная академия была основана в 1797 г. вместе с Санкт-Петербургской академией и существовала до 1818 г., а в 1842-м была открыта снова. «В основании своего дня открытия Казанская духовная академия была поставлена в исключительное положение и, рядом с воспитанием будущих пастырей церкви, призвана была к борьбе с расколом и к проповедованию Евангельского учения между многочисленными иноверцами Восточной России и Сибири» (А.А.Царевский).

 

В начальный период существования миссионерского противомусульманского отделения происходило постепенное накопление фактического материала. Тогда впервые в России отправили за границу в научную командировку преподавателя духовного учебного заведения Н. И. Ильминского: ему предписывалось за время путешествия основательно изучить арабский язык, «историю Магомета, магометанской веры и ее сект... изучить магометанскую веру по ее источникам, вникнув при этом в ее слабые стороны и указав удобнейшие способы выйти из нее в Христианство... приготовлять материалы для составления удовлетворительной антикораники... заняться основательным изучением турецкого языка... досужие часы употребить на изучение персидского языка... также еврейского... составить особый сборник наиболее полезных наблюдений и открытий по части литературы и древностей... посещать в Сирии и в Египте древние храмы, обратить внимание на древние в них манускрипты и утвари...».

 

Другим известнейшим представителем казанского исламоведения второй половины XIX в. является крупнейший арабист Г. С. Саблуков, переведенный из Саратовской семинарии в 1849 г. Выпускник Московской духовной академии, он владел тремя восточными языками (еврейским, арабским и татарским) и был охарактеризован как высокопрофессионального исследователь – источниковед, создавший оригинальные научные работы. Наиболее выдающимися преемниками его были: Е.А.Малов, Н.П.Остроумов и М. А. Машанов.

 

Среди существовавших периодических изданий, выпускаемым под эгидой Казанской духовной академии, основными были «Православный собеседник» и «Миссионерский противомусульманский сборник», ставшие печатным плацдармом в полемике с исламом. В них, как в зеркале, отражались проблемы казанского исламоведения.

 

Вот некоторые яркие публикации этих изданий на актуальные темы:

«Мохаммедане не изучают Коран, – отмечает Н.П.Остроумов, – а учат, то есть, заучивают его стихи и потому не видят самых резких противоречий, встречающихся в Коране, которые доказывают, как мало, как неосновательно знал Мохаммед те предметы, о которых он говорил в Коране в одно время так, в другое иначе». В публикациях встречается много указаний на некомпетентность Мухаммада, например: «...Мухаммеду, при его поверхностном отношении к Христианству, вовсе не было известно, что в учении о Пресвятой Троице нет множественности...». Или: «Мохаммед не знал, что Бог у христиан признается Троицею, а равно и Единицею».

 

В журналах также освещались многие сюжеты мусульманской религии, которые хоть каким-то образом вызывали некоторое сомнение в их правдивости и истинности. Среди авторов такого рода статей можно назвать преподавателей Казанской духовной академии: видного идеолога правоцерковных кругов М. А. Миропиева, историка, доктора богословия Ф.А.Курганова, М. А. Машанова, Е. Виноградова и др.

 

Силу ислама преподаватель Е.Виноградов видит не в его истинности, а в фанатизме и преданности своих приверженцев, которые, по его характеристике, неумны, глухи и слепы. Задача миссионера заключается в поисках новых методов и путей их просветления и озарения: «Многолетний опыт доказал, как трудно поколебать в мухаммеданине веру в святость и спасительность его религии, составленной самозванным пророком... Само собой понятно, что трудность убеждать мухаммеданина в истине Евангелия зависит не от основательности религии Мухаммедовой: ибо она, как произведение ума человеческого, не только слаба и шатка, даже заключает в себе начала разрушения; но от того, что всякий, истинно исповедующий религию Мухаммеда, истинный мухаммеданин, имеет отягчена ушеса, еже слышати и очи, еже видети…».

 

Очень много статей напечатал в журнале Е. А. Малов. Среди них – «О таинственной книге Гиллиюн (Против мухаммедан и евреев)», в которой он указывает на еще один нечестивый поступок Мухаммеда: «Нам думается, что название таинственной книги Гиллиюн объяснилось, и мы уверены, что читатели согласятся с нами в том, что это название есть только искажение Мухаммедом той священной для христиан книги, которую они называют Евангелион – Евангелием». В работе «Мухаммеданский Букварь (Миссионерско-критический очерк)» Е. А. Малов раскритиковал весь татарский букварь путем выявления многих недочетов и неточностей. Его труды были направлены и против евреев, ярким свидетельством этого является статья «О превосходстве Моисея пред всеми пророками. (Библейско-экзегетическое исследование против евреев)». Также этот автор, профессор академии Е. А. Малов, был инициатором издания курсовых студенческих сочинений о магометанстве с христианско-полемическим против него характером, которые пользовались огромной популярностью и приносили соответствующую просветительскую пользу.

 

Работы миссионеров проходили жесткий цензурный отбор, примечательной особенностью содержания сборника курсовых студенческих сочинений являлось то, что не было повторяющихся по теме работ. Каждый из двадцати четырех выпусков представляет собой часть содержания масштабной миссионерской полемики. Сочинения отличались крайней агрессивностью и имели на своем содержании печать антимусульманской направленности. Выбор новых методов миссионерской полемики, опровержение «истин» ислама, обоснование приоритетности христианской религии – вот те основные задачи, которые преследовало издание.

 

Преподаватели Казанской духовной академии оценивали ислам, в первую очередь, исходя из интересов христианского миссионерства.

 

В 1910 г. был принят один из самых суровых уставов в истории академии. Под его негативное влияние попадали многие известные профессора. А в 1911 г. вслед за ним последовали не менее жесткие «Изменения» к Уставу. «Это было, – пишет А.В.Журавский, – похоже на разгром академической науки…».

 

Во второй половине XX в. методы миссионерской деятельности изменились: работы казанских исламоведов-миссионеров несли в себе соответствующее идейное содержание, вытекающее из общественно-экономических условий пореформенной России...

Миссионерская подоплека изучения ислама в той или иной степени становится ясной, если учесть «социальный заказ» официального российского общества…

 

 

Казанская духовная семинария

 

По материалам сайта Казанской духовной академии

 


Написать комментарий