Как в годы гонений отмечали Пасху
Сегодня все, кроме самого молодого поколения, помнят как в советские времена — времена гонений на Церковь — запрещали праздновать Пасху. И тем не менее, даже в годы жесточайших гонений, Пасху старались праздновать всегда и везде.
Новая власть советов в 1920-1930-е годы предпринимает ряд мероприятий для ослабления влияния Церкви. Большевики объявляют «борьбу с поповщиной и пережитками старого быта». В это время церковная жизнь ограничивается Богослужением в стенах храма. Беспартийные трудящиеся до поры до времени имели право отмечать религиозные праздники. Об этом повествует «Календарь коммуниста» за 1926 год. Праздники в нем подразделяются на «революционные» и «бытовые». К последним отнесены все торжества церковного порядка. Так как Пасха была нерабочим днем, и беспартийной массе вроде бы никто не воспрещал праздновать по старинке, потребовалось активное «косвенное» воздействие. Его возложили на комсомол. Так появилась «Красная Пасха». В январе 1923 года вышло постановление следующего содержания: «Признать первый опыт массовых антирелигиозных праздников «Комсомольское Рождество» удавшимся. Считать необходимым организовать «Красную Пасху».
Конечно, никаких яиц с серпами-молотами не было. Были лекции и выступления ораторов, на все лады честивших Господа Иисуса Христа, попов-эксплуататоров, страны Антанты и Папу Римского. А основными действиями оказывались театрализованный карнавал или ярмарка, а то и то, и другое вместе. Цель – отвлечь как молодежь, так и людей среднего возраста от церковных обрядов. Старооскольский краевед Валентин Гладков в своей книге «Сказы старого города» так описывает этот момент: «Самая желанная, любимая и долгожданная семидневная ярмарка начиналась на первой неделе после Пасхи. Для маленького провинциального города ярмарка была настоящим подарком. Надо было не ударить в грязь лицом, оказать настоящее гостеприимство и радушие. Показать с лучшей стороны свой любимый город, его замечательные храмы, купеческие хоромы, сады и другие достоинства. Горожан и гостей города частенько развлекали приехавшие на ярмарку бродячие циркачи и артисты, кочующие по всей стране».
Из детской памяти
Дни Пасхальных торжеств в 30-е годы ХХ века запомнились старожилам Оскольского края. Нина Павловна Корниенко (в девичестве Винникова, 1927 г.р.), уроженка слободы Гумны, вспоминает, что видела, будучи маленькой девочкой:
– Наш дом на Гумнах стоял через дорогу от церкви, я часто бывала в храме. Видела венчание. Особенно запомнилось празднование Пасхи, когда вокруг церкви ходили с фонариками. Это было очень красиво. Служил тогда отец Павел, который часто приходил в наш дом. А моя мама дружила с его дочерью Лидой.
Вера Васильевна Хаустова (1922 г.р.), жительница села Лапыгино, воспоминая о том времени, рассказывала:
– Помню, в 1930 году, когда я училась в первом классе, сельская церковь еще работала. На улице стояли весенние дни, нам повязали галстуки. Позже учитель нас предупредил, что в школу не пустит тех, кто ходит в церковь. Были как раз Пасхальные дни. Мы после уроков, позабыв о предупреждении учителя, все побежали в церковь вызванивать в колокола. Ох, нам и влетело от него тогда!
«Допустить ночную Пасхальную службу»
Наступили сороковые – фронтовые. В годы Великой Отечественной войны власть потеплела и даже изменила свое отношение к Церкви. В период с 1942 по 1945 гг. было разрешено проведение Пасхальных служб на территории, объявленной на военном положении.
Из докладной записки от 25 апреля 1945 года Г.Г. Карпова под грифом «Совершенно секретно» Совнаркому Союза ССР тов. И.В. Сталину с просьбой разрешить ночную Пасхальную службу в Москве и других городах, объявленных на военном положении: «Совет по делам Русской Православной Церкви при СНК СССР полагает целесообразным, по примеру 1942-1943 и 1944 гг., допустить ночную Пасхальную службу в церквах Москвы и других городах, объявленных на осадном и военном положении, и, в связи с этим, разрешить беспрепятственное хождение по городу в ночь с 5 на 6 мая сего года».
3 мая 1945 года в 23.00 было дано разрешение на проведение ночной Пасхальной службы. 5 мая 1945 года большинство предприятий по всей стране не работало – был объявлен выходной день. В магазинах организовали продажу куличей, работники милиции поддерживали порядок возле храмов. Люди восторженно делились своими впечатлениями: «Праздник мы встретили хорошо, кушали святую пасху и кулич. В церкви необычайно красиво». А две беспартийные работницы сообщали об этом событии так: «В этом году народ особенно празднует Пасху. И это очень заметно. Вот вчера рано утром мы шли на работу, и нам встречалось очень много людей, шедших из церкви с куличами и пасхой. Очевидно, попы в этот день много себе подзаработали».
На Пасху 1944 года старооскольское духовенство через газету «Путь Октября» (выпуск от 24 апреля) обратилось с призывом к верующим о помощи вдовам и сиротам солдат РККА. Вот слова послания епископа Курского Питирима (Свиридова): «…Я призываю вас, сердобольных христиан, на оказание помощи раненым воинам и детям воинов, погибших на поле брани или сражающихся за нас с ненавистным фашистским зверьем. Призывая на вас благословение Господа нашего Иисуса Христа, я надеюсь, что обращение мое найдет отклик в сердцах верующих, чадах нашей Православной Церкви. Аминь». За период с 1943 года по 1945 год было собрано свыше пяти миллионов рублей.
«Почему не надо праздновать Пасху?»
Новое «закручивание гаек» началось после декабрьского пленума ЦК КПСС 1958 года, когда по инициативе М.А. Суслова было принято закрытое постановление «Об усилении атеистической работы». Драма «безбожных пятилеток» при этом превратилась в фарс. Трудящиеся узнавали про дату Пасхи из «сезонных» атеистических публикаций «Что такое Пасха» или «Почему не надо праздновать Пасху?», пасхальные яйца люди могли красить цветной краской прямо на рабочем месте. Под громы и молнии заместителей по идеологии различных уровней хлебопекарные предприятия выпекали «кекс весенний», то есть кулич. А Пасхальный Крестный ход становился центром внимания совершенно далеких от религии подростков-школьников. В поддержании порядка во время его проведения принимали участие представители органов правопорядка, дружинники, комсомольцы и коммунисты.
В это же время вышло постановление правительства об ограничении колокольного звона в Пасхальные дни. Местная власть требовала сокращения времени службы, «ибо в церковь приходят трудящиеся, которые до этого занимались общественно-полезным трудом». Бывало, когда по календарю два праздника – Светлая Пасха и 1 мая – совпадали, тогда власти в Великий праздник Пасхи организовывали «Коммунистический субботник».
1960-1970-е годы – период служения протоиерея Анатолия Богуты при Александро-Невском храме. Вот как вспоминает это время сын отца Анатолия протоиерей Александр Богута:
– Тяжелое было время. Уполномоченные по делам религий имели буквально архиерейскую власть. В те годы совершать Крестные ходы вокруг храма и вдоль по улице было запрещено. Поэтому папа проводил их внутри храма. Категорически запрещалось проводить и ночные службы. Приходилось Всенощные служить рано утром. Практически на каждой службе был соглядатай. Непременно он присутствовал по большим праздникам – на Пасху и Рождество, внимательно слушал проповеди: искал в словах отца, за что можно было бы его привлечь. Вот такая жизнь была – в постоянном напряжении.
Прихожане Александро-Невского храма вспоминают, что когда в 1960-е годы приезжал правящий архиерей, не устраивали торжественной встречи, не звучал колокольный звон. Владыку быстро провожали в храм и плотно закрывали двери. Только в праздник Пасхи прихожане собирались на улице: скрываясь в зелени сада, который располагался в ограде храма, батюшка освящал куличи. Все происходило очень быстро, без огласки.
По воспоминаниям Марии Ильиничны Акининой, уроженки села Каплино:
– Когда в городе церкви позакрывали, служба была в сторожке в Ильинской церкви. Я с матерью ходила на Пасхальную службу в сторожку. А в другие праздники все работали. С тех пор прошло лет 50… Тогда нельзя было носить крест. Увидят – засмеют. Я лет 30 носила его на скалочке (булавке), к белью пристегивала.
