Оперные спектакли у стен монастыря
В рамках проекта «Русская опера у стен монастыря» возле Троице-Сергиевой лавры и других монастырей Подмосковья будут организованы показы оперных спектаклей.
«Проект продолжится в 2017 году в нескольких монастырях с поддержкой Московской епархии, по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия», - рассказала советник главы региона по культуре Нармин Ширалиева.
Мероприятия проходят в соавторстве с московским театром «Геликон-опера», программа расписана на все лето. Самая масштабная акция в рамках проекта планируется в августе - у стен Троице-Сергиевой лавры в Сергиевом Посаде, где покажут оперу «Золотой петушок».
Организаторы этого проекта, стартовавшего в 2016 году, как и другие подобные миссионерско-модернистские забавы, прикрываются предлогом культурного просвещения нашего общества. Авторы идеи уверены, что «показ оперных спектаклей под открытым небом у стен древних монастырей вернет людям представление о большой музыке и напомнит об особой роли Церкви в просветительстве», укажет на проблему засилия западных произведений в репертуарах театров.
Однако, вопреки представлениям авторов проекта, Церковь всегда занималась духовным просветительством, но никак не культурно-развлекательным. И само решение организовывать показ оперных спектаклей у стен монастырей граничит с кощунством. Это словно продолжение святотатственных концертов и плясок в храмах, в последнее время буквально накрывших собою Россию.
Противопоставить разрушающей лжепросветительской кипучей деятельности горе-миссионеров мы можем слова святых отцов о театре, звучащие куда более убедительнее аргументов модернистов.
Отцы Шестого Вселенского Собора (Трулльского, иначе Пято-Шестого) о театре провозгласили следующие правила:
51-е правило: «Святый вселенский собор сей совершенно возбраняет быти смехотворцам, и их зрелищам, такожде и зрелища звериныя творити и плясания на позорищи. Аще же кто настоящее правило презрит, и предастся которому либо из сих возбраненных увеселений: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения церковнаго».
62-е правило Шестого Вселенского Собора запрещает мужчинам надевать женскую одежду, а женщинам - мужскую (что нередко встречается в актерской игре), а также использовать маски: «Не носити личин комических, или сатирических, или трагических». Если вдуматься, то речь идет не только о масках, но и о личинах, образах, гриме, которые, по сути, являются своего рода масками.
Арелатский собор о театре: «Актеры, коль скоро они продолжают свои занятия, отлучаются от причастия».
Святой праведный Иоанн Кронштадтский писал про театр: «В театре многим приятно чувствуется, а в церкви - тяжело, скучно - отчего? Оттого, что в театре все прекрасно подлажено чувственному человеку, и диавола мы там не трогаем, а тешим его, и он нам делает удовольствие, не трогает нас: веселитесь себе, друзья мои, думает, только смейтесь да Бога не помните. В церкви же все приспособлено к возбуждению веры и страха Божия, благочестивых чувств, чувства нашей греховности, растленности; и диавол всевает в наше сердце сомнения, уныние, тоску, лукавые, скверные и хульные помыслы - и вот сам себе не рад человек и стоять не может, час трудно простоять. И бежит скорее вон. Театр и церковь - противоположности. То - храм мира, а это - храм Божий; то - капище диавола, а это - храм Господа».
«Театр при всем его восхвалении людьми светскими есть земное и греховное удовольствие, языческое, потому что предметом и целью имеет чисто земные удовольствия и к Богу никого не приводит, разве отрицательно, через сознание всей суетности театральных представлений и лицедейств».
«Театр усыпляет христианскую жизнь, уничтожает ее, сообщая жизни христиан характер жизни языческой. Задремали все и уснули (Мф. 25:5), - между прочим этот гибельный сон производит в людях и театр».
«Театр - школа мира сего и князя мира сего - диавола, а он иногда преобразуется и в Ангела света (см. 2Кор. 11:14), чтобы прельщать удобнее недальновидных, иногда ввернет, по-видимому, и нравственную пьеску, чтобы твердили, трубили про театр, что он пренравоучительная вещь и стоит посещать его не меньше церкви, а то, пожалуй, и больше, потому-де, что в церкви одно и то же, а в театре разнообразие и пьес, и декораций, и костюмов, и действующих лиц».
«Изнеживают, расслабляют и смущают душу образы житейской суеты, на которые мы с полным удовольствием и сочувствием сердца смотрели, лишают чистоты сердца и дерзновения перед Богом; потому благо не ходить в театры, не посещать светских, веселых, пышных собраний, не видеть кружащихся в вихре танца, не смотреть на мирские зрелища, представляющие многоразличную суету мира сего. Благо же непрестанно прилепляться сердцем к единому Богу, а в мире столько приманок, что не насытится око зрением (Еккл. 1:8)».
«Что вносят театры в сердца человеческие? Дух этого века, дух праздности, празднословия, пустословия, смехотворства, хитрости и лукавства, дух гордости, чванства, и никому нимало доброй нравственности не дают. Сочинители пьес и актеры передают народу то, что имеют в себе сами, свой дух, ни больше, ни меньше. А думают ли актеры о нравственности народной? Имеют ли они в намерении исправить народные нравы? Нет и нет».
«Нужно перестать быть рабом чрева, театра, карт, цирка, рабом различного кутежа, табачного зелья, рабом серебра и золота и затейливых мод. Вот ты, поклонник театра, оправдаешься ли на суде Божием в пристрастии к нему? Нет, потому что ты из-за него забыл Бога, храм Божий, Слово Божие, молитву, свое высокое назначение по душе своей, созданной по образу и подобию Божию, забыл о вечной жизни и о приготовлении к ней, о милостыне, девстве, целомудрии и воздержании».
Святитель Иоанн Златоуст про театр: «Поистине, не столько грешит тот, который представляет в театре, сколько в сравнении с ним ты, который заставляешь это делать; и не только заставляешь, но и заботишься о том, радуешься и смеешься, хвалишь представление, всячески пособляешь демонской работ». «Нам предстоит трудный подвиг, борьба с невидимыми Силами, брань с духами злобы, война с Началами, со Властями; и хорошо, если бы мы, при всем тщании, трезвенности и бдительности, могли устоять против этого свирепого полчища. Если же будем смеяться, играть и всегда предаваться лености, то еще прежде сражения падем от собственной беспечности. Не наше дело постоянно смеяться, забавляться и жить весело; это дело лицедеев, зазорных женщин и людей на то предназначенных, тунеядцев, льстецов; не званным на небо, не написанным в горнем граде, не приявшим духовное оружие свойственно это, но тем, которые обрекли себя дьяволу. Это он, он самый изобрел такое искусство, чтобы привлекать к себе воинов Христовых и ослаблять силы их духа. На то и построил он в городах театры и, обучив смехотворов, этою язвою поражает целый город. Чего Павел велел бегать (см. Еф. 5:4) - я разумею пустословие и шутки, - то дьявол убеждает любить; и что в этом есть самого худшего, то бывает поводом к смеху».
Преподобный Амвросий Оптинский про театр:«Возьмите для примера две картины: одну духовного содержания, например, распятие Господа нашего Иисуса Христа, претерпевшего ужаснейшие страдания и самую поносную смерть для спасения погибшего рода человеческого, а другую картину светскую, из народной жизни, например, как рассорились и разошлись муж с женой. <...> Какая картина будет иметь более благотворное влияние на нравственность человека. <...> А что представляют зрителям в театрах, как не сцены из народной жизни? Прибавить к сему нужно, что сцены эти по временам бывают очень грязны. Кроме того, какая обстановка в театре? Светская музыка, не дающая возникнуть в душе человека ни одной духовной мысли, ни одному духовному чувству. А эти рассеянные лица зрителей, переглядывающихся, смеющихся, иногда пересмеивающих друг друга, а при некоторых сценических представлениях приходящих в негодование, выражающееся в бурных криках или увлекающихся сладострастными чувствами, сопровождающимися неумолкаемым смехом и азартными рукоплесканиями, и прочее. Это ли школа нравственности? Наоборот, это школа безнравственности, способная заморить в душе человека последние остатки доброй нравственности, если только она в нем есть».
«Приходилось слышать, что некоторые называют театр порогом Церкви. Пожалуй, с этим можно согласиться, что театр есть порог Церкви, только с заднего крыльца. Спросим еще: все, делающееся в театрах, какое должно иметь влияние на неиспорченную натуру молодого человека? Без сомнения, оно должно породить и укрепить в нем звериные чувства с низменными скотскими потребностями. О преимуществе же храмов Божиих перед театром я считаю и говорить излишним».
Так стоит ли устраивать оперные спектакли у стен монастыря с целью мнимого просвещения народа? Не лучше ли беречь себя от суетных развлечений и искать полезного прежде всего для наших душ, что помогло бы нам в деле спасения, а не совратило бы с этого узкого пути? А даже если по нашей человеческой немощи и будем продолжать грешить смотрением всевозможных зрелищ, по крайней мере, будем осознавать греховность этого занятия, каяться и по милости Божией исправляться.
Однако, вопреки представлениям авторов проекта, Церковь всегда занималась духовным просветительством, но никак не культурно-развлекательным. И само решение организовывать показ оперных спектаклей у стен монастырей граничит с кощунством. Это словно продолжение святотатственных концертов и плясок в храмах, в последнее время буквально накрывших собою Россию.
Противопоставить разрушающей лжепросветительской кипучей деятельности горе-миссионеров мы можем слова святых отцов о театре, звучащие куда более убедительнее аргументов модернистов.
Отцы Шестого Вселенского Собора (Трулльского, иначе Пято-Шестого) о театре провозгласили следующие правила:
51-е правило: «Святый вселенский собор сей совершенно возбраняет быти смехотворцам, и их зрелищам, такожде и зрелища звериныя творити и плясания на позорищи. Аще же кто настоящее правило презрит, и предастся которому либо из сих возбраненных увеселений: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения церковнаго».
62-е правило Шестого Вселенского Собора запрещает мужчинам надевать женскую одежду, а женщинам - мужскую (что нередко встречается в актерской игре), а также использовать маски: «Не носити личин комических, или сатирических, или трагических». Если вдуматься, то речь идет не только о масках, но и о личинах, образах, гриме, которые, по сути, являются своего рода масками.
Арелатский собор о театре: «Актеры, коль скоро они продолжают свои занятия, отлучаются от причастия».
Святой праведный Иоанн Кронштадтский писал про театр: «В театре многим приятно чувствуется, а в церкви - тяжело, скучно - отчего? Оттого, что в театре все прекрасно подлажено чувственному человеку, и диавола мы там не трогаем, а тешим его, и он нам делает удовольствие, не трогает нас: веселитесь себе, друзья мои, думает, только смейтесь да Бога не помните. В церкви же все приспособлено к возбуждению веры и страха Божия, благочестивых чувств, чувства нашей греховности, растленности; и диавол всевает в наше сердце сомнения, уныние, тоску, лукавые, скверные и хульные помыслы - и вот сам себе не рад человек и стоять не может, час трудно простоять. И бежит скорее вон. Театр и церковь - противоположности. То - храм мира, а это - храм Божий; то - капище диавола, а это - храм Господа».
«Театр при всем его восхвалении людьми светскими есть земное и греховное удовольствие, языческое, потому что предметом и целью имеет чисто земные удовольствия и к Богу никого не приводит, разве отрицательно, через сознание всей суетности театральных представлений и лицедейств».
«Театр усыпляет христианскую жизнь, уничтожает ее, сообщая жизни христиан характер жизни языческой. Задремали все и уснули (Мф. 25:5), - между прочим этот гибельный сон производит в людях и театр».
«Театр - школа мира сего и князя мира сего - диавола, а он иногда преобразуется и в Ангела света (см. 2Кор. 11:14), чтобы прельщать удобнее недальновидных, иногда ввернет, по-видимому, и нравственную пьеску, чтобы твердили, трубили про театр, что он пренравоучительная вещь и стоит посещать его не меньше церкви, а то, пожалуй, и больше, потому-де, что в церкви одно и то же, а в театре разнообразие и пьес, и декораций, и костюмов, и действующих лиц».
«Изнеживают, расслабляют и смущают душу образы житейской суеты, на которые мы с полным удовольствием и сочувствием сердца смотрели, лишают чистоты сердца и дерзновения перед Богом; потому благо не ходить в театры, не посещать светских, веселых, пышных собраний, не видеть кружащихся в вихре танца, не смотреть на мирские зрелища, представляющие многоразличную суету мира сего. Благо же непрестанно прилепляться сердцем к единому Богу, а в мире столько приманок, что не насытится око зрением (Еккл. 1:8)».
«Что вносят театры в сердца человеческие? Дух этого века, дух праздности, празднословия, пустословия, смехотворства, хитрости и лукавства, дух гордости, чванства, и никому нимало доброй нравственности не дают. Сочинители пьес и актеры передают народу то, что имеют в себе сами, свой дух, ни больше, ни меньше. А думают ли актеры о нравственности народной? Имеют ли они в намерении исправить народные нравы? Нет и нет».
«Нужно перестать быть рабом чрева, театра, карт, цирка, рабом различного кутежа, табачного зелья, рабом серебра и золота и затейливых мод. Вот ты, поклонник театра, оправдаешься ли на суде Божием в пристрастии к нему? Нет, потому что ты из-за него забыл Бога, храм Божий, Слово Божие, молитву, свое высокое назначение по душе своей, созданной по образу и подобию Божию, забыл о вечной жизни и о приготовлении к ней, о милостыне, девстве, целомудрии и воздержании».
Святитель Иоанн Златоуст про театр: «Поистине, не столько грешит тот, который представляет в театре, сколько в сравнении с ним ты, который заставляешь это делать; и не только заставляешь, но и заботишься о том, радуешься и смеешься, хвалишь представление, всячески пособляешь демонской работ». «Нам предстоит трудный подвиг, борьба с невидимыми Силами, брань с духами злобы, война с Началами, со Властями; и хорошо, если бы мы, при всем тщании, трезвенности и бдительности, могли устоять против этого свирепого полчища. Если же будем смеяться, играть и всегда предаваться лености, то еще прежде сражения падем от собственной беспечности. Не наше дело постоянно смеяться, забавляться и жить весело; это дело лицедеев, зазорных женщин и людей на то предназначенных, тунеядцев, льстецов; не званным на небо, не написанным в горнем граде, не приявшим духовное оружие свойственно это, но тем, которые обрекли себя дьяволу. Это он, он самый изобрел такое искусство, чтобы привлекать к себе воинов Христовых и ослаблять силы их духа. На то и построил он в городах театры и, обучив смехотворов, этою язвою поражает целый город. Чего Павел велел бегать (см. Еф. 5:4) - я разумею пустословие и шутки, - то дьявол убеждает любить; и что в этом есть самого худшего, то бывает поводом к смеху».
Преподобный Амвросий Оптинский про театр:«Возьмите для примера две картины: одну духовного содержания, например, распятие Господа нашего Иисуса Христа, претерпевшего ужаснейшие страдания и самую поносную смерть для спасения погибшего рода человеческого, а другую картину светскую, из народной жизни, например, как рассорились и разошлись муж с женой. <...> Какая картина будет иметь более благотворное влияние на нравственность человека. <...> А что представляют зрителям в театрах, как не сцены из народной жизни? Прибавить к сему нужно, что сцены эти по временам бывают очень грязны. Кроме того, какая обстановка в театре? Светская музыка, не дающая возникнуть в душе человека ни одной духовной мысли, ни одному духовному чувству. А эти рассеянные лица зрителей, переглядывающихся, смеющихся, иногда пересмеивающих друг друга, а при некоторых сценических представлениях приходящих в негодование, выражающееся в бурных криках или увлекающихся сладострастными чувствами, сопровождающимися неумолкаемым смехом и азартными рукоплесканиями, и прочее. Это ли школа нравственности? Наоборот, это школа безнравственности, способная заморить в душе человека последние остатки доброй нравственности, если только она в нем есть».
«Приходилось слышать, что некоторые называют театр порогом Церкви. Пожалуй, с этим можно согласиться, что театр есть порог Церкви, только с заднего крыльца. Спросим еще: все, делающееся в театрах, какое должно иметь влияние на неиспорченную натуру молодого человека? Без сомнения, оно должно породить и укрепить в нем звериные чувства с низменными скотскими потребностями. О преимуществе же храмов Божиих перед театром я считаю и говорить излишним».
Так стоит ли устраивать оперные спектакли у стен монастыря с целью мнимого просвещения народа? Не лучше ли беречь себя от суетных развлечений и искать полезного прежде всего для наших душ, что помогло бы нам в деле спасения, а не совратило бы с этого узкого пути? А даже если по нашей человеческой немощи и будем продолжать грешить смотрением всевозможных зрелищ, по крайней мере, будем осознавать греховность этого занятия, каяться и по милости Божией исправляться.
