Блаженные старушки
Это был первый день послушницы в богадельне. С утра, перед завтраком, сестры научили ее, как надо будет кормить бабушек полдником и ужином, когда остальные богадельнические сестры уйдут в храм.
Бабушкам оставили на полдник булочки и рогалики — в общем 6 штук. И бабушек должно было сидеть за столом шесть. Каждой полагалось, что ей больше хочется — рогалик или булочку. Послушница с радостью приготовилась ухаживать за страждущими и немощными. Она ведь даже монастырь специально выбрала, в котором была богадельня. Первой прикатила на колясочке, сама покручивая ободы колес, старенькая инокиня Ирина. И сразу попросила послушницу:
— Дочк, дай рогалик!
Та услужливо подала.
Бабушка вмиг его съела и говорит:
— Дочк! А дай еще рогалик!
Послушница нерешительно дала, соображая, что кому-нибудь разломит рогалик пополам.
— Дочк, а дочк! А дай еще один рогалик! — инокиня пытливо заглянула в глаза послушнице.
— Ну, ничего себе! — подумала послушница. — Уже два стрескала — и еще ей давай! А что же я другим-то дам? — Но отказать старому человеку не смогла и дала третий, последний рогалик, — уже без всякой надежды, что удастся покормить остальных бабушек.
Инокиня откусила кусочек рогалика — да как закашляется!.. Поперхнулась. И сразу жалобно запричитала:
— Ой, Ириночка! Кто-то, наверное пожалел тебе рогалика! Вот получила бы ты, Ириночка, пенсию, дала бы ты девочке 20 копеечек, послала бы девочку в магазин, она бы купила тебе ржаного хлебушка, ты бы девочку угостила и сама поела.
Послушница поняла, что всё это о ней и для неё! Она ощутила, что вся заливается краской; что бабушка прочитала все её мысли — а она-то про старого человека — «стрескала» — сказала! Она со стыдом попросила прощения.
Стали сходиться остальные ходячие насельницы богадельни. И оказалось, что никому больше рогалики и не были нужны. Бабушки поели — как птенчики поклевали, кашки, тертой свеколки и разошлись по кельям.
И поняла послушница, что попала в какое-то особое место, где всё по Божию усмотрению и где не надо думать, а только надо слушаться, вот этих кротких и ласковых старушек.
Она потом так и делала. Если старшая сестра говорила одно, а бабушка другое, послушница слушалась бабушку. Сестры обижались на нее за это, а она жила, как сыр в масле каталась, горя не знала, в душе был мир: потому что слушалась не доводов земного ограниченного разума, а Божией воли, исходящей от этих блаженных старушек.
