Дом добродетелей
Страх Божий пробуждает душу к хранению заповедей и посредством заповедей созидается дом душевный. Кто хочет построить дом, тот должен отовсюду укрепить его и с четырех сторон возводить стену, а не об одной только стороне заботиться, другие же оставить в небрежении; потому что иначе он не получит никакой пользы, но понапрасну утратит все: намерение и издержки и труд. Так бывает и относительно души: ибо человек, желающий создать душевный дом, не должен не радеть ни об одной стороне своего здания, но ровно и согласно возводить оное. Сие-то значит сказанное Аввою Иоанном: "Я хочу, чтобы человек каждый день приобретал понемногу от всякой добродетели", а не так, как делают некоторые, кои, держась одной добродетели и пребывая в ней, только ее одну и исполняют, а о прочих не заботятся. Таковые подобны человеку, который строит одну только стену, и возводит ее сколь возможно выше и, взирая лишь на высоту этой стены, думает, что он совершил нечто великое, а не знает того, что если хотя однажды подует ветер, то он повалит ее, ибо она стоит одна и не имеет связи с другими стенами. Притом же никто не может себе устроить защиты из одной стены, потому что со всех других сторон она открыта. Сперва должно быть положено основание, то есть вера: «ибо без веры, - как говорит Апостол, - не возможно угодити Богу» (Евр. 11; 6), и потом на сем основании человек должен строить здание равномерно: случилось ли послушание, он должен положить один камень послушания; встретилось ли огорчение от брата, должен положить один камень долготерпения; представился ли случай к воздержанию, должен положить один камень воздержания. Так от всякой добродетели, для которой представляется случай, должно полагать в здание по одному камню, и таким образом возводить оные со всех сторон, полагая то камень сострадания, то камень отсечения своей воли, то камень кротости и так далее. И при всем том должно позаботиться о терпении и мужестве: ибо они суть краеугольные камни, ими связывается здание, и соединяется стена со стеною, почему они и не наклоняются, и не отделяются одна от другой. Без терпения и мужества никто не может совершить ни одной добродетели. Поэтому и сказано: «в терпении вашем стяжите души ваша» (Лк. 21; 19).
Строящий должен также на каждый камень класть известь, ибо если он положит камень на камень без извести, то камни выпадут и дом обрушится. Известь есть смирение, потому что она берется из земли и находится у всех под ногами. А всякая добродетель, совершаемая без смирения, не есть добродетель. О сем сказано и в Отечнике: "Как корабль нельзя построить без гвоздей, так и спастись нельзя без смиренномудрия". И так каждый должен все, что он ни делает доброго, делать со смирением, чтобы смирением сохранить сделанное. Дом должен иметь и так называемые связи, кои суть рассуждение: оно утверждает строение, соединяет камень с камнем и связывает стены, а вместе с тем придает дому и большую красоту. Кровля же есть любовь, которая составляет совершенство добродетелей, также как и кровля — верх дома. Потом, после кровли перила кругом ее. Что же значат перила кругом кровли? В Законе написано о сем: если построите дом и сделаете на нем кровлю, то сделайте около кровли перила, чтобы дети ваши не падали с кровли (Втор. 22; 8). Перила суть смирение, потому что оно ограждает и охраняет все добродетели; и как каждая добродетель должна быть соединена со смирением, подобно тому, как мы сказали, что над каждым камнем полагается известь, так и для совершенства добродетели нужно смирение; ибо и святые, преуспевая, естественно приходят в смирение, как я всегда говорю вам, что чем более кто приближается к Богу, тем более видит себя грешным. Что же суть дети, о которых сказал Закон, чтобы они не падали с кровли? Дети суть помышления, бывающие в душе, которые должно сохранить смирением же, чтобы они не упали с кровли здания.
Вот дом окончен, имеет связи, имеет кровлю, о которой мы сказали, что она есть любовь, — совершенство добродетелей, вот и окружающие ее перила, и одним словом: дом готов. Но не нужно ли ему еще что-нибудь? Да, мы не упомянули еще об одном. Что же это такое? Чтобы зодчий был искусен; ибо если он неискусен, то он покривит немного стену, и дом когда-нибудь обрушится. Искусен тот, кто разумно совершает добродетели; ибо случается, что иной строит и разрушает, и кладет один камень, и снимает его, иногда же полагает один и снимает два. Например, вот пришел один брат и сказал тебе слово, оскорбляющее или огорчающее тебя; если ты смолчишь и поклонишься ему, то ты положил один камень. Потом ты идешь и говоришь другому брату: "Такой-то мне досадил и сказал мне то-то и то-то, а я не только смолчал, но и поклонился ему". Вот ты один камень положил, и два камня снял. А кто разумно делает поклон, тот твердо уверен, что он согрешил, и вполне убежден, что он сам виноват: вот что значит разумно сделать поклон. Опять иной служит больному, но служит для того, чтобы иметь награду; это также неразумно. И потому, если с ним случится что-либо скорбное, то это легко удаляет его от сего доброго дела, и он не достигает конца его, потому что делает оное неразумно. А разумно служащий служит для того, чтобы приобрести милостивое сердце, чтобы приобрести чувство сострадания: ибо кто имеет такую цель, тот, что бы ни случилось с ним, скорбь ли извне, или сам больной помалодушествует против него, он без смущения переносит все это, взирая на свою цель и зная, что более больной благотворит ему, нежели он больному. Поверьте, что кто разумно служит больным, тот освобождается и от страстей и от браней. Я знаю брата,, который терпел брань от нечистых помыслов, и освободился от нее тем, что разумно служил больному, страдавшему водяною болезнью. Также, если кто постится или по тщеславию, или думая в себе, что он совершает добродетель, таковой постится неразумно, и потому начинает после укорять брата своего, почитая себя чем-то великим; и оказывается, что он не только положил один камень и снял два, но и находится в опасности разрушить всю стену чрез осуждение ближнего. А кто разумно постится, тот не думает, что он совершает добродетель, и не хочет, чтобы его хвалили, как постника, но думает, что чрез воздержание приобретает целомудрие, а посредством сего придет в смирение, как говорят Отцы: "Путь к смирению суть труды телесные, совершаемые разумно..." и проч. И, одним словом, каждую добродетель человек должен совершать так разумно, чтобы усвоить ее себе и обратить в навык, и таковой оказывается, как мы сказали, искусным художником, зодчим, могущим прочно строить свой дом. О сем и Евангелие говорит (Мф. 7; 24), что мудрый созидает храмину свою на камне, и никакое противодействие не может поколебать ее. Кто говорит, что добродетели велики, и он не может достигнуть их, точно или не уповает на Бога, или ленится делать добро. Назовите какую хотите добродетель: от нас зависит исполнить ее, если хотим. Так Писание говорит: «возлюбиши искренняго твоего яко сам себе» (Мф. 5; 43). Не говори: как я могу возлюбить ближнего как самого себя? — Положи только начало с верою в Бога, покажи Ему твое произволение и старание, и увидишь помощь Божию. Представь себе две лестницы: одна возводит на небо, другая низводит во ад, а ты стоишь на земле посреди обеих лестниц. Не думай же и не говори: как могу я возлегать от земли и очутиться вдруг на высоте неба, то есть на верху лестницы? Это невозможно, да и Бог не требует сего от тебя; но берегись по крайней мере, чтобы не сойти вниз. Не делай зла ближнему, не огорчай его, не клевещи, не злословь, не унижай, не укоряй, и таким образом начнешь мало-помалу и добро делать брату твоему, и так, поднимаясь со ступени на ступень, достигнешь с помощью Божиею и верха лестницы, то есть, дойдешь до того, что станешь желать и пользы его, как своей собственной. А сие-то и значит возлюбить ближнего как самого себя. Бог Человеколюбец да подаст нам слышать и исполнять то, что слышим, чтобы слова сии не послужили нам на осуждение в день суда. Ибо Ему подобает слава во веки. Аминь.
(Из поучений преподобного аввы Дорофея)
