Священные смыслы уязвляют сердце
– Геронда, мне нравится второй глас.
– Второй глас чисто восточный, то есть византийский. Ни на каком инструменте его нельзя сыграть, только на скрипке. Видишь, турки взяли музыку из Византии и как умилительно поют! И что они поют в своих песнях?«Было бы у меня пятьдесят драм коньяка и пятьдесят драм бастурмы, о!...». Приходят в восхищение, когда поют про пятьдесят грамм коньяка и немного бастурмы! А мы поём о Христе, Который был распят, принёс Себя в жертву, и нас это не будет трогать?
«О треблаженное Древо...»Стоит подумать человеку о страданиях Христовых, он умиляется до слёз. На келье Честного Креста я как-то нашёл большую толстую палку, примерно метр длиной и тут же вспомнил Крест Христов. Принёс к себе в келью и припал к ней, словно это был Крест Христов. О, как билось моё сердце! Я спал с ней!...
– Геронда, Вы тогда думали о распятии?
– Только о распятии! Я ощущал себя на Голгофе, словно обнимаю Честной Крест. Если бы это был сам Честной Крест, не знаю, было бы у меня сильнее чувство. Сердце у меня разрывалось, слёзы, сердце стучало! Грудь, рёбра чуть не лопнули. Я сжимал это дерево, чтобы не треснули рёбра. Вы берёте книжку с последованием службы Кресту, поёте:«Кресте Христов, христиан упование», – а ум ваш не здесь. Как тогда измениться душе? Да, если заработает сердце, если изменится душа, тогда будет праздник. Знаете, что значит праздник? Когда человек следит за тем, что поёт и чувствует, отсюда начинается благочестие, приходит умиление и всё остальное. Поэтому углубляйтесь в смысл, чтобы сердце уязвлялось и чувствовало. Если телеграмма дойдёт до сердца, тогда от одного слова уязвляется человек, внутренне воспаряет, духовно изменяется, а за всем остальным потом просто следит; и это духовное изменение у него во всём. Я, когда слышу «изумевает же ум и премирный пети Тя, Богородице», в этот момент прихожу в изумление. А когда слышу «Благовествуй, земле, радость велию», знаете, что со мной делается? Сердце трепещет от радости, и всё тело дрожит каким-то сладостным ознобом. Но если не думать о смысле, то не происходит никакого изменения, ни в сердце, ни в теле.
– Геронда, мне очень нравятся патриотические песни.
– Патриотические песни пробуждают любовь к родине, вдохновляют на подвиги, воодушевляют и поднимают на борьбу. Один слепой с дудочкой, знаете, сколько людей поднял на борьбу во время немецкой оккупации? С какой болью пел бедняга«Будь здоров, бедный народ!»Болел за народ и боль слышалась в звуках дудочки! Протягивал шляпу и говорил: «Подайте слепому». Немцы говорили: «Слепой, что с него взять», – и не трогали, даже бросали деньги! А он... проповедовал! Люди тогда были в унынии, а он зажигал в душе огонь, и многие проникались решимостью и уходили прямо в горы Джумерка к Зервасу. Представьте теперь – воодушевляться так же любовью ко Христу!
Я когда слышу звуки марша, не могу удержаться от слёз... Сразу думаю о войне, о борьбе за освобождение, о героях, которые были убиты, проливали свою кровь. Когда слышу умилительное песнопение, сердце сокрушается. Слышу пасхальные стихиры – веселюсь. А когда пою, ум мой в Боге и сердце трепещет. Если пою что-то скорбное – болею душой и пою печально. Если пою что-либо радостное – радуюсь. Хочу сказать, что основание всего – это ум. Ум сосредоточен на смысле? Тогда человек духовно изменяется, сердце горит и, как бы это выразить, воспринимает это духовное умиление с духовной радостью. Но если ум не там, где должен быть, то нет ни умиления, ни радости.
Преподобный Паисий Святогорец
