Значение поста для человека
Возлюбленные братия! Душеспасительно нам в дни святыя Четыредесятницы не только удручать тела наши постом, но и беседовать о посте; душеспасительно нам в дни святыя Четыредесятницы обратить все должное внимание на предостережение от пресыщения и насыщения, сделанное нам Самим Господом: внемлите себе, сказал Он, да не отягчают сердца ваша обядением и пиянством.
Установление поста — Божие установление. Первая заповедь, данная Богом человечеству, — заповедь о посте. Она была необходимо нужною для нас в раю, до падения нашего: тем нужнее она по падении. Заповедь о посте дана в раю, — повторена в Евангелии. Вознесем мысли к Божественному установлению поста, и созерцанием этого установления оживим, как бы душою, самый подвиг поста.
Подвиг поста не принадлежит исключительно телу, подвиг поста полезен и нужен не единственно для тела: он полезен и нужен преимущественно для ума и сердца. Внемлите себе, да не отягчают сердца ваша объядением и пиянством. Спаситель мира открыл нам в этих словах достойное особеннаго внимания последствие от излишняго употребления пищи и питья, последствие страшное, последствие душепагубное. От угождения чреву отягощается, грубеет, ожесточается сердце; ум лишается своей легкости и духовности; человек соделывается плотским. Что значит плотской человек? — Именем плотскаго отмечает Священное Писание того несчастнаго человека, который пригвожден к земле, который неспособен к помышлениям и ощущениям духовным. Не имать Дух Мой пребывати в человецех сих во веки, зане суть плоть (Быт. 6, 3), засвидетельствовал Бог. Плотской человек неспособен к Богопочитанию. Даже человек духовный, подвергшись насыщению, теряет свою духовность, теряет как-бы самую способность знать Бога и служить ему. Яде Иаков, говорит Священное Писание, называя Иаковом истиннаго служителя Божия, и насытися, и отвержеся возлюбленный. Уты, утолсте, разшире: и остави Бога, сотворшаго его, и отступи от Бога Спаса своего (Втор. 32, 15). В такое состояние приходит подвижник, когда исключит из своих подвигов подвиг поста. Дебелость и мгла, сообщаемыя телу обилием и неразборчивостию в пище, мало по малу сообщаются телом сердцу, и сердцем уму. Тогда эти душевныя очи, сердце и ум, притупляются; вечность скрывается от них; земная жизнь представляется для болезненнаго зрения безконечною. Соответственно понятиям и чувствованиям направляется земное странствование, и злосчастный слепотствующий странник, вместе с отверженным змеем, на чреве ходит, и землю снедает вся дни земнаго живота своего (Быт. 3, 14). Нарушение поста угрожает ученику Христову отпадением от Христа.
Такое влияние неумереннаго или даже неосмотрительнаго и неосторожнаго употребления пищи на человека, объясняет причину, по которой человек, в самом состоянии невинности своей, посреди наслаждений рая, нуждался в заповеди о посте. Ей предоставлено было сохранять новосозданную тварь, совокупленную из двух естеств, телеснаго и духовнаго, в духовном состоянии; ей предоставлено было уравновешивать два естества, и соблюдать перевес при естестве духовном. С помощию ея человек мог непрестанно предстоять мыслию и сердцем пред Богом, мог быть неприступным для помысла и мечтания суетных.
Тем нужнее заповедь о посте для человека падшаго. Пристрастие к земле, к кратковременной земной жизни, к ея сладостному, к ея великому и славному, самая наклонность к греху сделались свойственными падшему естеству, как свойственны недугу производимыя им безпорядочныя влечения и ощущения. Мы пригвождены к земле, прилеплены к ней всею душею — не только телом; соделались совершенно плотскими, лишены духовнаго ощущения, неспособны к помышлениям небесным. Заповедь о посте опять является первою, необходимою для нас заповедию. Только при помощи поста мы можем отторгнуться от земли! только при помощи поста мы можем противостать увлекательной силе земных наслаждений! только при помощи поста мы можем разорвать союз с грехом! только при помощи поста дух наш может освободиться от тяжких оков плоти! только при помощи поста мысль наша может возникнуть от земли, и воззреть к Богу! По мере того, как мы возлагаем на себя благое иго поста, дух наш приобретает бóльшую свободу: он устремляется в область духов, ему родственную, начинает часто обращаться к созерцанию Бога, погружаться в это неизмеримое и чудное созерцание, умедлять в нем. Если предметы вещественнаго мира, освещенные лучами вещественнаго солнца, непременно заимствуют от него и издают сияние: то как не просветиться нашему духу, когда он, свергнув, при посредстве поста, грубую и густую завесу плотяности, предстанет непосредственно Солнцу Правды — Богу? Он просвещается! он просвещается и изменяется! Возникают в нем помышления новыя, божественныя, открываются пред ним доселе неведомыя ему таинства. Небеса поведают ему славу Божию (Псал. 18, 2): твердь возвещает всемогущество сотворившей ее руки; все создания, видимыя и невидимыя, громко проповедают неизреченную милость Создателя; он вкушает духовно и видит духовно, яко благ Господь (Псал. 33, 9). Благодатная легость и тонкость духа сообщаются телу: тело, вслед за духом, влечется к ощущениям духовным, и предпочитает пищу нетленную, для которой оно создано, пище тленной, к которой оно ниспало. Первоначально оно с трудом подчиняется врачеванию и насилию поста; первоначально оно возмущается против установления поста, возстановляет против него дух наш, вооружается против него различными умствованиями, почерпнутыми из лжеименнаго разума: но, будучи укрощено и уврачевано постом, оно уже ощущает и мудрствует иначе. Его отношения к пресыщению таковы, каковы ощущения выздоровевшаго человека к зловредным явствам, которых он неистово желал во время болезни; его отношения к пресыщению подобны отношениям к обнаруженному и уже явному яду, которым отнимается у духа преобладание над плотию, которым человек от подобия и сродства Ангелу низводится к подобию и сродству безсловесных. — Духовные воины, одержавшие победу над плотию посредством поста, представшие пред лице Господа для научения величайшим тайнам и возвышеннейшим добродетелям, слышать из уст Его учение о высокой добродетели поста и откровение тайны — того состояния, которое мало по малу образуется от насыщения и пресыщения: внемлите себе, да не когда отягчают сердца ваша обядением и пиянством. Напоминается победителям тщательное хранение при себе оружия, которым добыта победа! И получается победа, и сохраняется добыча, приобретенная победою, одним и тем же оружием — постом.
Подвижник Христов, озаренный Свыше и научаемый своими благочестивыми опытами, обращаясь к разсматриванию собственно постнаго подвига, находит вполне нужным не только воздержание от пресыщения и постояннаго насыщения, но и строгую разборчивость в пище. Эта разборчивость представляется излишнею только при поверхностном, беглом взгляде на себя; но в сущности качество пищи особенно важно. В раю воспрещено было единственно качество. В нашей юдоли плача, на земле, находим, что неразборчивость в качестве производит гораздо более душевных бедствий, нежели излишество в количестве. Не должно думать, что одному гроздию свойственно действовать на наш ум, на нашу душу; каждый род пищи имеет свойственное ему действие на кровь, на мозг, на все тело, а посредством тела и на дух. Кто внимательно наблюдает за собою, упражняясь в подвиге поста: тот найдет непременно нужным истрезвление тела и души от продолжительнаго употребления мяс и самых рыб; тот с любовию облобызает уставы святой Церкви о посте, и подчинится им.
Святые Отцы нарекли пост основанием всех добродетелей: потому что постом сохраняется в должной чистоте и трезвенности ум наш, в должной тонкости и духовности наше сердце. Тот, кто колеблет основание добродетелей, колеблет все здание добродетелей.
Братия! Будем протекать поприще святаго поста с усердием и тщанием. Лишения, которым повидимому подвергается наше тело по уставу поста, ничтожны пред душевною пользою, которую способен принести пост. Отрешим посредством поста наши тела от роскошной и тучной трапезы, а сердца от земли и тления, от той глубокой и пагубной забывчивости, которою мы отделяем себя от предстоящей нам и готовой объять нас вечности. Устремимся и духом и телом к Богу! Убоимся плотскаго состояния, производимаго нарушением поста, убоимся производимой презрением поста совершенной неспособности к Богопочитанию и Богопознанию. Эта гибельная неспособность — начало вечной смерти. Эта гибельная неспособность является в нас тогда, когда, от пренебрежения Божественною заповедию о посте, мы попустим отягчать сердцам нашим обядением и пиянством. Аминь.
Источник: Сочинения епископа Игнатия Брянчанинова. Том четвертый: Аскетическая проповедь и письма к мирянам. — Издание второе, исправленное и дополненное. — СПб.: Издание книгопродавца И. Л. Тузова, 1886. — С. 86-90.
