Отымите лукавство и притворство от душ и уст ваших
Митр. Арсений (Москвин). Поучение в Неделю 5-ю Великаго поста.
Ныне чтенное Евангелие (см.: Лук. 7, 36-50) представляет нам повествование о событии весьма важном и занимательном. Состав сего повествования сам в себе очень прост и естествен, но смысл его глубок и чрезвычайно поучителен.
Вот в кратких словах его сущность! Некто из фарисеев просил Иисуса Христа к себе на обед. Господь не отказал просителю, но, пришед в дом его, встретил от него прием хотя почтительный, но в тоже время довольно холодный. Фарисей не почтил своего высокаго Гостя гостеприимным лобзанием и не дал Ему, по восточному обычаю, воды на ноги Его. Тем не менее Господь Иисус, нисколько не огорчившись тем, возлег за трапезу фарисееву. Но вот, вдруг отворяются двери гостиной комнаты и, к великому изумлению и соблазну фарисеев, входит в нее жена грешница с сосудом мѵра в руке и со слезами на глазах, и, став позади Христа Иисуса, начинает омывать слезами ноги Его, и отирать власами своими и помазывать оныя мѵром. Хозяин дома, при этом непривычном и тяжком для фарисейскаго глаза зрелище, не вытерпел и сказал сам в себе: «если бы Человек этот был действительно Пророк, то знал бы, кто и какова жена, прикасающаяся Ему». Тоже, вероятно, подумали и такой же тайный приговор об Иисусе Христе произнесли в сердцах своих и все прочие, возлежавшие с Ним: ибо мы после увидим всех их единодушно ропщущими на Него, и следовательно согласными между собою. Но Господь не захотел лукавых их помыслов оставить без ответа, и потому, обратившись к хозяину, сказал ему: «Симон, Я имею нечто сказать тебе», и когда последний согласился слушать Его, Он продолжал так: «Два должника было у одного заимодавца; один должен был пятью стами динариев, а другой пятьюдесятью. Когда же он, за несостоятельностию к уплате того и другаго, простил долг обоим, скажи Мне, который из них более возлюбит Его?» — «Думаю», отвечал Симон, «которому более прощено». — «Правильно разсудил ты», сказал Господь; «но теперь посмотри на эту женщину. Я пришел в дом твой, и ты воды Мне не дал на ноги, а она слезами облила Мне ноги, и волосами главы своей отерла их. Ты лобзания Мне не дал; а она с тех пор, как Я пришел сюда, не перестает лобызать у Меня ноги. Ты головы Мне маслом не помазал, а она мѵром помазала Мне ноги. И потому сказываю тебе: прощаются грехи ея многие за то, что она возлюбила много». И затем, обратившись к жене, присовокупил: «прощаются тебе грехи, — вера твоя спасла тебя; иди с миром». Всеобщий, хотя также тайный, ропот возлежавших против Господа Иисуса: кто Сей есть, Иже и грехи отпущает? — заключает беседу и трапезу Христову в доме Симоновом.
Здесь три особенно предмета представляются для размышления нашего: фарисей, приглашающий и угощающий Христа Спасителя, и в тоже время тайно осуждающий Его: это совершенно по нашему; жена грешница, открыто плачущая о грехах своих, и в знак искренняго раскаяния и любви своей ко Господу омывающая и лобызающая ноги Его, и драгоценным мѵром помазующая оныя: это далеко не в наших нравах и обычаях (мы любим скрывать свои грехи, а не открывать их; если иногда и плачем об них, то разве наедине, и то не надолго, а после снова и спокойно возвращаемся к ним; о дарах же и приношениях Господу Богу, особенно дорогих, мы даже думаем, что они и вовсе излишни, и потому не только драгоценнаго мѵра, но и деревянаго масла в лампаду и пятикопеечной свечи пред Его изображением во храм не приносим, возлагая на обязанность Церкви — за нас и светить, и молиться безвозмездно от нас, будто бы это все равно, что и наше собственное, от трудов наших праведных, пожертвование); и наконец Господь Иисус, прощающий и разрешающий многогрешницу кающуюся и осуждающий фарисея — лицемера и мнимоправедника: это особенно для нас отрадно и утешительно, ибо все мы грешники пред Богом и даже многогрешники. Братие, говорит святый Иоанн Богослов, аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем, и истины несть в нас (1 Иоан. 1, 8). Посему-то и святый апостол Павел, хотя и был избранный сосуд благодати Божией и восхищен был, еще в здешней жизни, даже до третияго небесе — в рай, называл себя открыто пред лицем всей Церкви первым из грешников (1 Тим. 1, 15).
Но, дабы нам ближе ознакомиться с сею беседою Христовою во всей полноте ея и вернее понять и усвоить всю силу и значение ея, то прочитаем снова подлинныя слова Евангелиста, в которых она излагается.
Моляше Иисуса, говорит евангелист Лука, некий от фарисей, дабы ял с ним; и вшед в дом фарисеов, возлеже (Лук. 7, 36).
К мытарям и грешникам Иисус Христос приходил сам и незванный. Так Он пришел в дом начальника мытарей Закхея, и — на самую даже мытницу к мытарю Левию, или Матфею; но фарисеям надлежало умолять и просить Его, дабы Он посетил домы их и вкусил трапезы. Моляше Иисуса некий от фарисей. Почему же это так? По тому общему, для своего ходатайственнаго служения, правилу, которое Он сам обявил, говоря: не приидох призвати праведники, но грешники на покаяние: не требуют бо здравии врача, но болящии (Матф. 9, 12-13). Правда, фарисеи, как видно из обличений от Иоанна Крестителя и самого Иисуса Христа, не только не были здоровы, но и крайне больны, и потому казалось бы, что им пособие небеснаго Врача нисколько не излишне, а напротив еще прежде всех и более всех, как руководителям народа, нужно; но поелику они не сознавали себя больными, выдавая себя пред народом за великих праведников, то небесный Врач и не хотел к ним с своею помощию, так сказать, навязываться, и ожидал прежде от них вызова и приглашения.
Но фарисеям о чем бы то ни было просить Иисуса Галилеанина было дело не легкое: они были горды и надменны, богаты и сильны, высоко стояли во мнении народа, — само правительство уважало и боялось их, а смиренный Господь Иисус, не имевший где главы приклонити и слывший за сына тектонова: кому Он нужен? Правда, простой народ охотно Его слушал, удивлялся Его учению и прославлял Его, как великаго Пророка и Чудотворца; но о народе фарисеи говорили: народ сей, иже не весть закона, прокляти суть, и в подтверждение своего мнения указывали на пример князей, соединяя с ними и себя: еда кто от князь верова в Онь, или от фарисей? прибавляли они (Иоан. 7, 48-49). Притом же эта-то именно народная молва об Иисусе Христе, отнимающая у них, или по крайней мере ослабляющая их честь и славу, особенно и ожесточала и вооружала их против Него: им тяжело было даже слышать об Нем.
Тем не менее однакоже Симон фарисей моляше Иисуса, следовательно всеусильно просил Его, дабы ял с ним. Чтó же было причиною сего? Конечно не вера в Иисуса Христа: ибо он не признавал в Нем даже и Пророка, и в прикосновении к Нему жены грешницы нашел для себя сильное на то доказательство: Сей аще бы был пророк, ведел бы, кто и какова жена прикасается Ему, яко грешница есть (Лук. 7, 39), — и неусердие к Нему: ибо прием его не соответствовал приглашению: здесь не были соблюдены, общепринятыя на Востоке для почетных гостей, правила гостеприимства, каковы суть лобзание хозяина, умовение ног и помазание главы.
Чтó же заставило Симона так усильно просить к себе Иисуса Христа? Вероятно, желание — ближе всмотреться в новоявленнаго Пророка и Чудотворца, и чтó нибудь подметить в Его словах и поступках такого, за что бы можно было обвинить, и тем легче погубить Его впоследствии. Посему-то, когда Господь Иисус обявил жене грешнице прощение грехов ея, то все собеседники и сотрапезники Его, какбы обрадовавшись случаю, целым хором и с сильным ропотом осудили Его, сказав про себя: кто сей есть, иже и грехи отпущает (Лук. 7, 49)? а, быть может, вместе и предположение — не удастся ли преклонить Иисуса Христа на сторону фарисеев, и тем — поддержать и усилить в народе авторитет свой, видимо падающий, или по крайней мере ослабить Его влияние и действие на народ, столь неблагоприятныя для фарисеев.
Как бы то ни было, только так принимать и угощать, как принимал и угощал Симон Иисуса Христа, есть дело крайне преступное и богопротивное. Как после сего не поскорбеть и не пожалеть, что все наши взаимныя сношения, все приветы и угощения, все вечера и обеды, пиры и банкеты приняли характер именно фарисейский и потеряли христианский? Ласкательных слов — бездна, а душевнаго расположения мало, или даже вовсе никакого; на устах — похвала и улыбка, а в сердце — насмешка и укоризна; в руках — заздравный кубок, а в душе — проклятия и порицания, непримиримая злоба и готовое мщение. Собираются друг к другу для удовольствия, а расходятся с обоюдным огорчением; ищут наслаждения, а встречают горькое злословие; приходят с душами покойными, хотя, быть может, и не слишком веселыми, а возвращаются с душами, нередко до самой глубины встревоженными и растерзанными. О! други мои, для чего вы пренебрегли своим и прилепились к чужому, оставили христианское и обратились к фарисейскому?
Для чего вы забыли и предания своих предков, которые умели взаимно принимать и угощать себя, но не умели взаимно себя мучить и терзать, — забыли и прямую заповедь Христову, которая повелевает и обязывает нас внимательно блюсти себя от кваса фарисейскаго (Матф. 16, 6), как начала для наших нравов опаснаго, тлетворнаго и разрушительнаго, а вы, между тем, как будто нарочно, в явное нарушение сей заповеди и в поругание обычаев отеческих, этот-то именно квас и внесли в свои, так называемыя, приятельския беседы и собрания, приветствия и угощения? Неужели вы не знаете, что и мал квас, как говорит Апостол, все смешение квасит (Гал. 5, 9)? А квас фарисейский, как квас ветхий злобы и лукавства (1 Кор. 5, 8), отнюдь не малый. Неужели вы не замечаете и не видите, что от этого кваса все в ваших взаимных между собою сношениях, не только внешних и общественных, но и даже внутренних и домашних или семейных, — окисло, повредилось и разстроилось? Очистите убо ветхий фарисейскийквас от сердец ваших, увещаваю вас словами Апостола, да будете ново смешение (1 Кор. 5, 7), смешение Христово. Начните жить и действовать в безквасиих чистоты и истины (1 Кор. 5, 8). Старайтесь не казаться только, но и быть действительно всегда и ко всем добрыми. Отымите лукавство и притворство от душ и уст ваших, и отложше лжу, глаголите, где можно и должно, истину кийждо ко искреннему своему: зане есмы друг другу удове (Ефес. 4, 25); в противном же случае, когда слово правды представляется вам неуместным, или для вас опасным, лучше молчите, но не оскверняйте языка своего ложью, изобретенною на нашу пагубу диаволом, и не оскорбляйте Духа Святаго Божия, имже знаменастеся в день избавления(Ефес. 4, 30). Аминь.
Источник: Собрание слов, бесед и речей Синодальнаго Члена Высокопреосвященнейшаго Арсения, митрополита Киевскаго и Галицкаго. Часть II. — СПб.: В типографии духовнаго журнала «Странник», 1874. — С. 370-376.
